Виктор удивленно вскинул брови.

– Лет десять тому назад Лиза обвинила профессора в убийстве сокурсника еще в студенческие годы, а затем в присвоении его научного исследования.

Виктор попросил ее продолжать, и она пересказала то, что услышала от Тессы.

– Как зовут профессора?

– К сожалению, я не знаю имени – только фамилию. Кроу.

Виктор что‑то записал в блокноте.

– Думаю, узнать имя будет нетрудно. Что еще вы знаете?

– Вроде бы больше ничего, – сказала она, думая о сестре и ее способности идти напролом, если она в чем‑то уверена. Но обвинять кого‑то в преступлении – Эбби с трудом могла поверить, что Лиза действительно это сделала.

Она вздрогнула от телефонного звонка. Виктор взял трубку, минуту слушал молча, потом поднялся, кивнул Демарко и со словами „Продолжайте без меня“ вышел из комнаты.

Демарко сняла пиджак и повесила на спинку стула, на котором только что сидел Виктор.

– Хорошо бы, чтобы на улице было так же тепло, как здесь, – сказала она дружелюбно. – Скорее бы зима закончилась. Все‑таки восемь месяцев – это очень долго.

Эбби облизнула губы:

– Вы хорошо знаете Виктора? То есть я хотела сказать, сержанта Пегати?

– Мы не первый раз вместе работаем. – Демарко села рядом.

– Вы сейчас передо мной играете доброго следователя? – Она так и не смогла выдавить улыбку.

Демарко засмеялась:

– Стоит узнать его поближе, как понимаешь, что он неплохой человек. А еще он хорошо раскрывает преступления.

Эбби вдруг поняла, что стены и потолок начинают на нее давить. Она отодвинула стул, подошла к окну и прислонилась к стеклу. Стекло тут же запотело от ее дыхания.

– Ничего не понимаю. Сказали, что Лиза пропала в горах, но вы находите в горах труп Мари Гилмоут… Что происходит? Мне кажется, я попала в какой‑то кошмарный сон наяву.

– Мы докопаемся до истины, – успокоила ее Демарко тоном профессионала.

– Не может быть, чтобы Виктор думал, что мы с Лизой пытаемся ограбить страховую компанию.

– Пусть вас это не беспокоит, – сухо посоветовала Демарко. – Ему просто нравится выводить людей из себя.

Эбби резко повернула голову и удивленно взглянула на Демарко.

– Но это не значит, что нас не интересует вопрос страховки, – добавила та осторожно. – Хотелось бы знать, что у Лизы было на уме, когда она заключала договор.

Лиза знала, что скоро умрет? Не может быть, чтобы она все это спланировала, это невозможно. Она слишком любит жизнь.

– Эбби, скажите, неужели вам никогда не казалось несправедливым, что Лиза отправилась учиться так далеко от дома – за океан, в Вашингтон, – и оставила вас с больной матерью на руках?

– Нет.

И это была правда. Эбби всегда была домоседкой, ей было по‑настоящему хорошо только в родных стенах.

– Но у вас такая эмоциональная нагрузка. Вряд ли найдется другой человек, который был бы так предан своей семье.

Эбби заморгала:

– В этом нет ничего особенного, я самый обыкновенный человек. Вокруг полно людей, которые делают намного больше и несут гораздо больший груз ответственности.

Демарко задумчиво барабанила пальцами по стулу.

– Расскажите о Лизиных друзьях. Еще по университету. Они помогли бы ей, если бы она вдруг к ним обратилась?

– Вы считаете, она покинула Аляску? – спросила Эбби потрясенно.

– Пока, насколько нам известно, нет. Мы перекрыли аэропорты, но она могла заплатить кому‑нибудь и улететь на частном самолете – деньги у нее есть. Или пересечь где‑нибудь границу.