-  Он перестал дышать. - Кузнецов подошел к Отто и пощупал пульс на руке и шее. - Он мертв.

    …Все чувства притупились. Цвета потускнели, очертания людей и предметов потеряли четкость, приглушились звуки; я не мог сказать - тепло или холодно… Я даже не запомнил обратной дороги и пришел в себя только у незнакомой железной лестницы. Кузнецов что-то объяснял мне, усиленно жестикулируя. Влад стоял рядом и кивал. А я тупо глядел перед собой и мял в кармане какой-то катышек.

    -  Все запомнили? - командным голосом выпалил мне в лицо Кузнецов. От меня кажется требовалось ответить «так точно». Что я и сделал без особого энтузиазма.

    Андрей все понял по моим глазам. Вздохнул. Наставил на меня палец и четко, по слогам сказал:

    -  Выйдешь на поверхность - беги и не оглядывайся. Забирай ребят и увози из города. Даю тебе форы один день. У Влада мой домашний номер и адрес. Это на самый-самый крайний случай, понял?

    -  Понял.

    -  Давайте, вперед.

    Я кивнул. Почему-то вырвалось:

    -  А ты?

    -  Я конторе душу продал, - ухмыльнулся Кузнецов, - Ничего, не пропаду. Вот получу вольную, может, и свидимся.

    -  Я позвоню, - пообещал я.

    -  Давай уже, пошевеливайся.

    Мы с Владом стали подниматься наверх.

    Лестница окончилась круглым люком.

    «Пенопласт», - мысленно сказал я железяке. Люк побелел, я проломил его кулаком, и в дыру хлынули свет и снег.

    Мы выбрались на обочину дороги. Я огляделся, пытаясь сориентироваться. Голова кружилась. Не от усталости - от предчувствия очередного нырка в будущее. Не сейчас, взмолился я, только не сейчас. Я ничего не хочу знать о будущем, будь оно проклято.

    Я внутренне напрягся, сдерживая приступ - и через пару секунд отступило.

    -  Эй! - услышал я сквозь шум дороги звонкий голос Венди. - Это же они! Туда, туда, вон Артем!

    Обдав меня снежными брызгами, рядом затормозил микроавтобус. Распахнулась дверь, и из салона повыпрыгивали ребята. Обступили гомонящей стеной, кто-то полез обниматься. Холодные ладони сжали мое лицо. Я опустил глаза и увидел близко-близко лицо Венди. И вдруг показалось, что мы отгорожены от всего мира глухой стеной - только я и она.

    -  Где Отто? - выдохнула она.

    -  Отто умер.

    Я не знал, что еще сказать.

    И только сейчас я догадался, что за комочек в кармане беспокойно теребят мои пальцы.

    Я взял Венди за руку и вложил в ее ладонь кукольное сердце.

    Она вскрикнула и села на снег, зажав рукой рот. Стало тихо-тихо, только машины шуршали мимо.

    -  Так вышло, Венди, - пробормотал я. - Никто не виноват. Он просил передать…

    Она подняла на меня огромные глаза без бликов света и отвела от лица дрожащую руку. Снег запутывался в ее волосах, губы кроваво алели на бледном лице. «Белоснежка, - отстраненно подумалось мне, - вот как выглядит настоящая Белоснежка, а вовсе не так, как Дисней нарисовал».

    -  Они убили его, - произнесла она утвердительно и начала медленно подниматься, неотрывно глядя мне прямо в глаза.

    -  Нет… - замялся я, не умея объяснить произошедшее понятными и простыми словами. Впрочем, слова ей были не нужны. Вряд ли она их слышала.

    -  Артем… - Она плавно, по-русалочьи обвила мне шею холодными руками и привстала на цыпочки.