- Шут, спускаемся, - последовал приказ второму, и соколиный крик вторил ему.

Уходят. Хорошо. Когда шаги оборотней стихли, я попыталась подняться на онемевших руках. Но тщетно, все болит, словно ножом распорото.

Держись, только держись...

Свобода никому не дается легко, право следовать своим путем никогда не стоило дешево. Вперед и только вперед, страх останавливает, но он же, и дает загнанной добыче силы на борьбу. Сжав зубы, оттолкнулась ногами от скалы. Рывок, еще рывок, и рукам уже легче. Шипя, повела плечами, посмотрела вниз, где расходится дорога. На мое счастье оборотни решили обойти скалу справа, а не слева. Поэтому для них я еще некоторое время буду неуловима, три минуты или пять. Но стоит им выйти на дорогу, и мое убежище раскроется, как на ладони. Проклиная недоверчивого барона и черных преследователей, я кое-как перебралась на хребет и подтянулась.

Получилось сейчас, получится и дальше.

Уговаривая себя, заставила сделать еще несколько рывков и, добраться до отвеса. Через минуту получилось.

Молодец. А теперь еще чуть-чуть, еще совсем немного и как можно скорее. Черные уже внизу!

Животный ужас подстегнул меня не хуже отцовского окрика: 'Ариша, подойди сюда!'. Не разбирая куда наступаю и на что опираюсь, выкарабкалась наверх незамеченной и без сил повалилась в сугроб. Спор оборотней о том, что с вершины скалистого обрыва вдовое сильнее веет полынью, я уже не слышала. Беззвучно захлебывалась слезами, закусив мокрый ворот куртки, и лежала не шевелясь.

Спасена, но надолго ли?

Я очнулась, через несколько часов в темноте. Замерзла, ослабла, выплакалась и, пошатываясь, вернулась в сторожку, где мало что сохранилось от прежнего быта. Оборотни разнесли все, не забыв проломить мебель и выбить окно. Маленькая печурка уцелела, но я ее сейчас вряд ли разожгу. Сбросила сумки у входа и, с трудом переставляя ноги, добралась до лежака. Сорванный со стены, он теперь валялся на полу под выбитым окном, не лучшее место для ночлега, но сил, чтобы сдвинуть его в сторону, попросту нет.

Время потекло сквозь пальцы, как полгода назад, когда похоронная процессия ушла за двумя пустыми гробами, и я часами бродила по ледяной реке. Надеялась найти тонкий лед и провалиться. Не успела, тогда за мной пришел дядя. Сейчас прийти некому, а я словно бы все на том же льду, пронизываемая холодом, потерявшая смысл жизни и надежду на светлое будущее.

Несколько раз уплывала в липкий сон из видений прошлого и возвращалась в гнетущую реальность, отстраненно подмечала снег заносимый ветром в уже светлое окно, голубку, воркующую под потолком и звук стремительно приближающихся шагов.

- А! Попалась?!

  Громкий оклик Дерека от двери мне явно почудился, как голоса родителей, которые всю ночь говорили со мной, просили потерпеть, дождаться.

Дождалась… больных видений.

 - Ариша?

Нет, его здесь быть не может. Это не он бережно поднимает меня с пола, не он, глядя с нежностью, зовет по имени.

- Малыш, что произошло?

Свист, приправленный хрипом, вот все что получилась ответить.

- Да уж! - усмехнулся Лис, - погоди с объяснениями, я вначале растоплю.

В моем видении он стремительно наводил порядок в сторожке, заколотил чем-то окно, поставил на петли двери и растопил печурку. Вскоре в маленьком пространстве сторожки стало теплее. Оборотень вышел, и где-то там за пределами тепла послышались голоса. Их было несколько, разных, а вернулся один лишь Лис с загадочной улыбкой. Бестелесный призрак бредового состояния снял с меня куртку и сапоги и предупредил серьезным голосом.

- Аришка, сейчас я тебя раздену и разотру.

- Не надо, - прошептала почти беззвучно, но он услышал.

Улыбнулся, потрепал по волосам:

- Стесняться не надо, считай, что меня здесь нет.