– Одевайся, – прорычал он, – сегодня вечером ты будешь обвенчана. Только при этом условии я сохраню жизнь Мак-Кендрику, и он останется твоим любовником в будущем. Если же ты будешь противиться мне, я убью его сию же минуту. Ты поняла меня?

– Но…

– Делай как я сказал! Я хочу, чтобы ты обвенчалась с Торбидсоном. Сегодня же. Пока ты не забеременела от другого и не разрушила все мои планы.

Кроуфорд сощурил глаза, отчего они стали еще более темными и жестокими.

– И если ты умная женщина, сегодня ночью ты должна разыгрывать девственницу. Я ясно выражаюсь?

Элоис молчала. Она хотела сказать отцу, что уже обвенчана. Но в глазах Кроуфорда горела бешеная ярость. Наверное, такое же бешенство владело им, когда он задумывал убийство ее матери. В таком же состоянии он убивал и других своих жен. Если она осмелится открыть правду, Слейтер будет немедленно убит.

Грубо оттолкнув дочь в сторону, Кроуфорд вышел и захлопнул за собой дверь.

Когда мистер Хэмфрис пришел за нею, Элоис была одета в то самое гранатовое платье, выбранное отцом.

– Ваш отец желает, чтобы вы надели драгоценности.

С тяжелым вздохом Элоис принялась надевать кольца, серьга и браслет.

– А где ожерелье?

– Я потеряла его.

Мистер Хэмфрис удивленно поднял брови:

– Потеряли?!

– Я его выбросила. В водоем.

Потрясенный таким безрассудным поступком, Хэмфрис произнес:

– Я достану его сию же минуту. Пойдемте, моя дорогая.

Он повел Элоис в зал, где ее уже ждали четверо телохранителей, чтобы сопровождать в церковь.

Спускаясь по лестнице, Элоис услышала аплодисменты и приветственные возгласы. Посмотрев вниз, она убедилась, что отец пригласил на церемонию много народу. Эти люди обладали небольшим богатством, что было заметно по их не слишком роскошным костюмам, но все они были аристократами, на которых отец хотел произвести впечатление.

Зазвучала музыка. В воздухе витали ароматы пудры, духов, свечей. Элоис почувствовала сильную боль в висках, голова кружилась, ей захотелось вырваться отсюда и убежать в темноту, чтобы вдохнуть немного прохлады. Но из толпы вышел Оливер Кроуфорд и взял ее под руку. Его глаза сверкали, он вцепился в нее железной хваткой, словно угадав ее мысли.

– Ты выглядишь замечательно, дочь.

Дочь. Очевидно, он все еще никак не может заставить себя называть ее по имени. Он подчинил ее своей воле, а теперь собирается разбить ее сердце.

Как же ей поступить, мучительно думала Элоис, когда отец вел ее через толпу. Ведь она уже замужем! Она совершает грех!

Но отец больно сжимал ее руку, напоминая, что она обязана подчиняться ему. Он повел ее в сад. Послышались отдаленные раскаты грома, предвещавшие начало грозы. Боль стучалась в ее висках, она еще более усилилась, когда Элоис увидела своего жениха. Она не успела как следует разглядеть его во время «аукциона», но уже тогда поняла, что он – неизлечимый идиот. На нем было надето больше украшений и тряпок, чем на самой жеманной моднице. Лицо покрыто толстым слоем грима, щеки ярко накрашены. На голове – парик ярко розового цвета, на котором красовалась шляпа с торчащими в беспорядке страусиными перьями.

Неужели отец хочет выдать ее замуж за это пугало?

– А вот и мы, Элоис! – К ней подбежал мистер Хэмфрис, держа в руках мокрое ожерелье. Кроуфорд недовольно скривился, Хэмфрис поспешил объяснить:

– Его нужно почистить, но я еще не успел его просушить.

– Надень его, Элоис.

Элоис подчинилась приказу, даже не взглянув на украшение.

– Улыбайся. Люди должны думать, что ты – счастливая невеста.

Железные пальцы отца впились в ее руку, и она заставила себя растянуть губы в улыбке.