– Думаю, леди Мэйфилд рассказывала вам, что в этом сезоне я надеялся составить себе подходящую партию?

– О чем это он? – В голосе Виктории снова прозвучала тревога.

– Возможно, у него галлюцинации. – Эмма приложила ладонь ко лбу Эдисона. – Боль и шок событий этой ночи могли отразиться на его разуме.

– Вы теперь богаты, а мы с вами обручены… – Эдисон помолчал, собираясь с силами. Ладонь Эммы приятно холодила лоб, но он решительно не мог заставить себя открыть глаза. – Не вижу причин, почему бы нам не пожениться.

– Это, без сомнения, галлюцинации, – прошептала Эмма. – Ему хуже, чем я думала. Когда приедем домой, надо будет послать за врачом. Эдисону пришло в голову, что она озабочена сильнее, нежели в ту ночь, когда, как она считала, ее повесят за убийство Чилтона Крэйна.

– Бессмысленно спорить с человеком, у которого галлюцинации, – заметил он. – Вы выйдете за меня?

– Совершенно верно, – сказала Виктория. – Не спорьте с ним, Эмма. Никто не знает, как это может отразиться на его состоянии. Нельзя, чтобы он переживал. Не могли бы вы сказать ему, что выйдете за него замуж?

Наступила мучительная пауза. Когда ответа не последовало, Стоукс застонал и приложил руку к забинтованным ребрам.

– Хорошо, – быстро сказала Эмма. – Я выйду за вас.

– Спасибо, моя дорогая. Это честь для меня. – И он соскользнул в поджидавший его мрак.

Приглушенные голоса женщин последовали за ним в его глубину.

– Сомневаюсь, что наутро он что-нибудь вспомнит, – сказала Эмма.

– На вашем месте я не была бы столь уверена, – пробормотала Виктория.

– Тем не менее, мадам, вы должны дать мне слово, что не напомните ему, что он делал мне предложение.

– Почему же?

– Потому что он посчитает себя обязанным сдержать обещание. – В голосе Эммы почему-то прозвучало отчаяние. – Я не хочу, чтобы он считал себя обязанным жениться на мне из чувства чести.

– Ему уже давно пора на ком-нибудь жениться, – произнесла Виктория с такой практичностью, что Эдисон мог бы только восхититься. – На мой взгляд, вы вполне подходите, мисс Грейсон.

– Обещайте, что ничего ему не скажете, леди Эксбридж.

– Хорошо, – успокоила ее Виктория. – Я буду молчать, но не думаю, что это что-нибудь изменит.

– Ерунда. Когда Эдисон очнется, он ничего не вспомнит.

«Черта с два!»– подумал Стоукс.

– Интересно, что такого я сказала об этом дурацком корабле, что у него начались галлюцинации? – задумчиво проговорила Эмма.

– Думаю, это оттого, что дурацкий корабль принадлежит ему, – ответила Виктория.

Стоукс очнулся сразу же, едва Эмма вылила на свежую рану бренди.

– Ради Бога, не тратьте все на проклятую дырку от пули! – Он потянулся к графину. – Дайте принять внутрь.

Эмма позволила ему сделать глоток, затем убрала бутылку.

– Засыпайте.

Эдисон опустился на подушки и прикрыл глаза рукой.

– Знаете, я об этом не забуду.

– Вы все еще страдаете галлюцинациями. – Девушка закончила накладывать повязку. – У вас небольшой жар, но рана чистая и прекрасно заживет. Засыпайте.

– На тот случай, если я все же совершенно здоров, обещайте мне, что, когда я проснусь, вы будете здесь.

Эмма постаралась подавить нахлынувшую тоску, от которой на глазах грозили выступить слезы.