Не договорив, Филимон оскалился и зашипел. Гаврила испуганно отпрянул назад.

    -  Ладно, - махнул я рукой. - Оставь его… Он ведь тоже не знал…

    С минуту Гаврила судорожно вникал в суть сложившейся ситуации. Две продольные морщины, обозначившиеся на широком его лбу, заворочались, как два жирных червяка.

    Из избушки выглянула Заманиха.

    -  Готово зелье! - крикнула она. - Хоть сейчас отправляйтесь.

    -  Сейчас нельзя, - рассудительно проговорил Филимон. - Надо сначала прийти на то место, откуда призывали его… В соседний лесок, я так понимаю? - спросил он у меня.

    Я кивнул.

    -  Батюшка! - взвыл вдруг Гаврила, бросаясь передо мной на колени. - Друг любезный! Родненький ты мой! Не покидай меня! Оксана для меня больше жизни значит! Уж постарайся еще чуть-чуть! Может, получится?! Буду тебя во всем слушаться! Хочешь в козла меня обратить? Пожалуйста, хоть в жука навозного! Только не улетай! Еще разочек попробуем с тобой! Я тебе… Я тебе… Озолочу! Отец мой, воевода, богат! Я у него для тебя… Золотом с ног до головы осыплю!

    -  Золотом? - нехорошо поинтересовался Филимон. - И сколько у тебя, верзила, при себе есть?

    -  При себе - нисколько, - всхлипывая, признался Гаврила.

    Филимон разочарованно махнул рукой.

    -  Вот… - Детина закатал рукав рубахи и показал синюю ленточку, повязанную на запястье. - Вот и всё, что у меня сейчас есть. Самая главная драгоценность! Лента с кокошника Оксаны… Она сронила, а я подобрал!

    -  Нужна мне эта лента… - пробормотал Филимон. - Хватит лясы точить! Адик, слушай…

    -  Я у батюшки могу много украсть!

    -  Цыц! - оборвал детину Филимон. - Раскудахтался! Украсть я и сам у кого хочешь что хочешь смогу!.. Адик, давай я его это самое… превращу во что-нибудь?

    -  Во что? - опешил я.

    -  Ну во что-нибудь бессловесное… В чурку березовую!

    -  Не надо, - сказал я. - Лучше пойдем… На ту полянку, куда меня вчера приземлили.

    Гаврила опустил рукав и вздохнул. Я тоже… Ох, представляю, какими словами меня начальство в конторе поносить будет… Подрывник! Отстающий! Позорник!.. Капитан Флинт - известный грубиян и садист - и вовсе способен снять с себя форменный ремень с пряжкой и на потеху публике отстегать… Да даже если и не так… Стыдно всё-таки, клянусь адскими глубинами, стыдно… Ну почему я такой уродился-то? Другие бесы, и не по одному заданию провалившие, нисколько не стыдятся! Начальство выговорами их хлещет, а им всё как с гуся вода - только утираются! Ни один из бесов - кроме меня, конечно, - и знать не знает, что такое «совесть» и почему ею мучаться надо. А я какой-то… недоделанный! Поэтому, наверно, и больше по служебным делам мотаюсь, чем дома сижу… Нет, на работе, конечно, по дому скучаю, а как вернусь с задания… Коллеги отдыхающие насмешками достанут!.. Хорошо хоть не все так ко мне относятся. Тот же Филимон всё же понимает, что бес я толковый, как оперативный сотрудник, конечно… И еще пара-тройка таких бесов есть… Хотя и они несколько снисходительно на меня посматривают - не один раз замечал. Бесовскую породу-то не усмиришь… «А ведь меня от работы отстранят, - подумал я, - на годик-другой… Целых два года слоняться, хвост поджав? Терпеть насмешки?.