Здорово помогает освещение. Когда свет поставлен грамотно…
Мэдисон не закончила фразу. Том вновь угадал: она не стала моделью потому, что не захотела, а вовсе не ради Роджера.
- А почему ты пошел в медицину?
- Когда мне было девять лет, на моих глазах утонула моя двоюродная сестра. И я захотел научиться сохранять людям жизнь.
Мэдисон помолчала.
- До травмы Роджера у меня на глазах умирала моя мать. Долгие четыре года…
Течения почти не было, и вода сверкала на солнце.
- Ты ухаживала за матерью вместо того, чтобы учиться в колледже?
Мэдисон удивленно покачала головой.
- Я начинаю подозревать, что ты ясновидящий.
Он усмехнулся.
- Просто читаю детективы. Мне нравится наблюдать за людьми. Я люблю по крупицам собирать факты, складывать их воедино и смотреть, что получилось.
- Да? И когда ты увидел меня впервые, то решил, что я собираюсь выудить у тебя деньги. Или шантажировать твою сестру.
Том склонил голову набок.
- Меня сбила с толку твоя красота. А что еще ты хочешь узнать обо мне? Я ведь классный парень! Много где побывал и много повидал.
- В мединституте? Я думала, там студенты круглые сутки учатся!
- Мне тридцать один, так что я не всю жизнь просидел за партой.
Для Мэдисон, которой было двадцать три года, его возраст казался почти старостью, по крайней мере, очень солидным.
- Я была только в Монтане и Нью-Йорке. Но я бы очень хотела поехать в Тибет. В Перу. В Марокко. На какой-нибудь тропический остров. В Австралию. На Галапагосы, чтобы увидеть черепах.
Том улыбнулся.
- Я расскажу тебе об этих странах.
- Ты был там? - спросила она с недоверием.
- Да. С чего начнем?
Она на минуту задумалась.
- С Австралии.
И до конца дня Мэдисон слушала рассказы Тома. Она не заметила, как сильно у нее болят ноги. Но когда солнце село, Том подвел лодку к берегу для ночлега, и Мэдисон ступила на землю, ступни пронзила острая боль.
Том заметил, что она сморщилась и хромает. Он усадил Мэдисон на большой плоский камень, положил ее ногу себе на колено и расшнуровал ботинок.
- Я должен был догадаться, что твоя обувка совсем износилась, - хмуро сказал он и показал ей мозоли на большом пальце и на пятке. - Они могут воспалиться! Сын бывшего президента умер оттого, что растер ногу, играя в теннис.
Том опустил ее ногу, расстегнул свой рюкзак и достал аптечку. Мэдисон рассмеялась.
- А как же прогресс здравоохранения? Но Том не улыбнулся. Он смочил стерильный бинт чистой водой и вытер кровь.
- Прогресс прогрессом, но я видел, как в Англии, например, снова лечат пиявками.
И Мэдисон с интересом выслушала его рассказ о том, как врачи используют пиявок, чтобы те высасывали лишнюю кровь из ампутированных пальцев, которые снова пришили к руке.
- А тебе никогда не хотелось заняться медициной? - вдруг спросил Том.
- Стать сиделкой?
- Да нет, врачом, - тихо отозвался он, перебинтовывая ей ногу.
- Мне?! Врачом? - воскликнула Мэдисон таким тоном, что Тому все стало ясно.
Он нахмурился.
- Ты уже занималась речением двух людей. Почему бы не продолжить?
- Да, но один из моих пациентов умер, а другой… Роджер ненавидит меня за то, что я сделала для него. Он заявил, что у меня такие же способности ухаживать за больными, как у садиста.
Том фыркнул.
- Роджер просто тебе завидует.
- Мне? - снова удивилась Мэдисон.
- Конечно. От него исходит зависть, как вонь от рыбы, пролежавшей неделю на солнце. Роджер прекрасно знает, что ты умнее его, да к тому же красивее и добрее. Как он может вообще сравнивать себя с тобой?
- Со мной, - повторила Мэдисон, - с крутой девицей из Монтаны. |