— Две тысячи из этих пяти тебе придется сейчас отдать Хрулеву. Он по своим каналам сделает тебе блатной загранпаспорт. По своему загранпаспорту, на имя Седова, ты ведь выехать не можешь. Тем более это Шереметьево, вотчина Тофика Бакинца. Там все просвечивается насквозь.

— Понял, Виктор Александрович.

— Езжай, я с Хрулевым свяжусь. Он найдет тебя в Шереметьеве. Да, еще одно. Учти, для твоей легенды нужно, чтобы деньги, о которых пишет Стюарт, были переведены не в Россию, а на твой счет в каком-нибудь иностранном банке. Лучше всего в американском. Так что открой в Нью-Йорке свой счет, думаю, с этим тебе поможет Стюарт. Причем счет открой на настоящее имя, на имя Юрия Седова, иначе Стюарт запутается. Так что настоящий паспорт тоже возьми. И вот что. Постарайся, чтобы у тебя сложились хорошие отношения с Джеймсом Стюартом.

— Постараюсь.

— А если постараешься, попроси его порекомендовать тебе хорошего адвоката. Который помог бы тебе открыть счет в Нью-Йорке.

— Хорошо, Виктор Александрович.

— А когда ты станешь говорить с этим адвокатом, скажи ему, что счет в Нью-Йорке ты открываешь на одну фамилию, а охранное агентство в Москве — на другую. На имя и фамилию Алексей Федоров.

— Как я ему это объясню?

— Интересами бизнеса. Скажи, что имя и фамилию Алексей Федоров ты выбрал как псевдоним. Под которым и собираешься вести дело в Москве. И предупреди, чтобы он учитывал это, когда на одну из этих фамилий в его адвокатскую контору в Нью-Йорк будут приходить запросы. Понял?

— Понял.

— Есть какие-то вопросы?

— Как я должен вести себя со Стюартом?

Несколько секунд Гущин, нахмурившись, вглядывался в него. Наконец, обняв за плечи, прошел с ним к двери. Улыбнулся:

— Ты должен вести себя со Стюартом, будто этого нашего разговора не было. В частности, и в том, что касается денег. Развей тему, что это не твои деньги. Но не очень настойчиво. — Похлопал его по плечу. — Ладно, счастливого полета. Особо не задерживайся, Заня ведь дал тебе только неделю.

Глава 13

На работе член правления банка «Витязь» Виталий Хайдаров появился в половине двенадцатого дня. Ожидавших его охранников, а также помощника Равиля Таллаева это нисколько не удивило, они знали, их шеф редко придерживается рабочего расписания. Он может появиться в банке в любое время — в шесть вечера, в двенадцать ночи, а то и в пять утра.

После того как стальные ворота открылись и темно-синий «Мерседес» въехал во двор, Хайдаров, не обращая внимания на тех, кто его встречал, вошел в здание. Выше среднего роста, светловолосый, голубоглазый, одетый в скромный, но очень дорогой темно-серый фланелевый костюм от лондонского «Сэвил Роу», Хайдаров выглядел типичным преуспевающим европейцем. Его внешний вид говорил о том, что это современный деловой человек, подтянутый, тренированный, с отличными манерами, человек, каждая минута которого и каждая встреча расписаны на несколько недель вперед.

Войдя вместе с Таллаевым в персональный лифт, ведущий прямо к нему в кабинет, Хайдаров на языке таджикских памирцев, который во всем банке знали только они двое, бросил: «Рассказывай, слушаю».

Пока Таллаев докладывал обстановку, лифт медленно полз вверх. Шестиэтажный особняк конца XIX века, в котором размещалась штаб-квартира одного из крупнейших банков России, стоял в самом центре Москвы. Когда-то это здание, облезлое, серое и мало чем примечательное, было занято множеством мелких учреждений и несколькими оставшимися еще с довоенной поры коммунальными квартирами, но, после того как здание было приобретено банком «Витязь», все изменилось. Мелкие учреждения и жильцы коммунальных квартир были расселены по разным местам Москвы, и за рекордно короткий срок хозяева здания обновили здесь все, вплоть до последнего гвоздя.