|
Да и мне всЈ равно; мне он ничем не угрожает, а угрожает лишь вам. - И вам. - Не думаю. - Но вас могут другие не пощадить, неужто не понимаете? Слушайте, Ставрогин, это только игра на словах. Неужто вам денег жалко? - А надо разве денег? - Непременно, тысячи две или minimum полторы. Дайте мне завтра или даже сегодня, и завтра к вечеру я спроважу его вам в Петербург, того-то ему и хочется. Если хотите, с Марьей Тимофеевной - это заметьте. Было в нем что-то совершенно сбившееся, говорил он как-то неосторожно, вырывались слова необдуманные. Ставрогин присматривался к нему с удивлением. - Мне не за чем отсылать Марью Тимофеевну. - Может быть даже и не хотите? - иронически улыбнулся Петр Степанович. - Может быть и не хочу. - Одним словом, будут или не будут деньги? - в злобном нетерпении и как бы властно крикнул он на Ставрогина. Тот оглядел его серьезно. - Денег не будет. - Эй, Ставрогин! Вы что-нибудь знаете или что-нибудь уже сделали! Вы - кутите! Лицо его искривилось, концы губ вздрогнули, и он вдруг рассмеялся каким-то совсем беспредметным, ни к чему не идущим смехом. - Ведь вы от отца вашего получили же деньги за имение, - спокойно заметил Николай Всеволодович. - Maman выдала вам тысяч шесть или восемь за Степана Трофимовича. Вот и заплатите полторы тысячи из своих. Я не хочу наконец платить за чужих, я и так много роздал, мне это обидно... - усмехнулся он сам на свои слова. - А, вы шутить начинаете... Ставрогин встал со стула, мигом вскочил и Верховенский и машинально стал спиною к дверям, как бы загораживая выход. Николай Всеволодович уже сделал жест, чтоб оттолкнуть его от двери и выйти, но вдруг остановился. - Я вам Шатова не уступлю, - сказал он. Петр Степанович вздрогнул; оба глядели друг на друга. - Я вам давеча сказал, для чего вам Шатова кровь нужна, - засверкал глазами Ставрогин. - Вы этою мазью ваши кучки слепить хотите. Сейчас вы отлично выгнали Шатова: вы слишком знали, что он не сказал бы: "не донесу", а солгать пред вами почел бы низостью. Но я-то, я-то для чего вам теперь понадобился? Вы ко мне пристаете почти что с заграницы. То, чем вы это объясняли мне до сих пор, один только бред. Меж тем вы клоните, чтоб я, отдав полторы тысячи Лебядкину, дал тем случай Федьке его зарезать. Я знаю, у вас мысль, что мне хочется зарезать заодно и жену. Связав меня преступлением, вы конечно думаете получить надо мною власть, ведь так? Для чего вам власть? На кой чорт я вам понадобился? Раз навсегда рассмотрите ближе: ваш ли я человек, и оставьте меня в покое. - К вам Федька сам приходил? - одышливо проговорил Верховенский. - Да, он приходил; его цена тоже полторы тысячи. |
