– Разве она не прелесть? – поинтересовалась Квинн. – Я собираюсь оттяпать ей голову, а она остается спокойной как удав. – Она наклонилась вперед, все еще держа в вытянутой руке топор и напоминая Робину, насколько она физически сильна. Об этом было легко позабыть, купившись на ее манеру общения, состоящую из флирта и шутовства. – Знаешь, Вики, а тебе не занимать отваги! Не удивительно, что ты не смогла устоять перед этой маленькой наводкой, что привела тебя в большой, плохой и страшный Аркхем-сити.

Квинн подняла взгляд на Робина.

– Положи свою зубочистку, – велела она, – она меня нервирует. Когда я нервничаю, у меня потеют руки, и тогда из них то и дело выскальзывают вещи наподобие топоров.

– Ты же в перчатках, – заметил Робин.

На какое-то мгновение ее маска треснула, и под ней он увидел холодную ярость. Но затем маска вернулась на свое место, и Харли Квинн снова смеялась и хохотала.

– Так буквально, – воскликнула она, – но мы с тобой не в буквальной комнате. Это безумная комната! Здесь может случиться что угодно.

– Тогда давай начнем сначала, – предложил Робин.

– Хорошо… привет! – Жизнерадостно воскликнула Харли, по-прежнему держа топор на месте. Затем она посерьезнела. – Знаю, знаю, не волнуйся… Ты думаешь, что я по-прежнему зла из-за того, что мой сладкий заболел… но это не твоя вина. Я знаю, что это сделал не ты. Это сделал Бэтмен. И поэтому-то ты и должен умереть.

– Что-то я тебя не понимаю, – ответил Робин, хотя он прекрасно понимал ход ее мыслей. Ему нужно было выиграть немного времени.

– Бэтмен отнял у меня моего Мистера Джея, – пояснила Квинн. – Мы собирались завести… с-с-семью. – Харли потребовалось мгновение, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями. – Но теперь этому никогда не бывать. В точности как и ты никогда не выберешься отсюда живым, и вот тогда… вот тогда Бэтмен узнает, каково это, терять того, кого ты любишь.

– Он и так это знает, – ответил Робин.

Харли наклонила голову и ухмыльнулась.

– Расскажи мне еще.

– Нет.

Она надулась, а затем широко улыбнулась.

– О, это секрет? Я люблю секреты.

– Как и я, – включилась в разговор Вики. – Харли, скажи, а вы с Джокером были…

– Да, да, мы были, – Квинн всхлипнула. – Это должно было быть прекрасно. Мы собирались провести вместе целую вечность. Да, он временами бывал груб, типа того, но он никогда не хотел быть со мной грубым по-настоящему. Он любил меня. Ребенок, маленький, прыгающий комок счастья, вот что его успокоило бы. Затем мы стали бы Первой семьей Готэма… вот только… он заболел.

– Это ужасно, – сказала Вэйл. Она покосилась на Робина, и он слегка кивнул ей.

«Продолжай забалтывать ее».

Робин прислонил посох к столу и поднял руки вверх ладонями вперед.

– Видишь? – вслух спросил он. – Мы просто разговариваем.

– Нет, мы не просто разговариваем, – взвизгнула Квинн, – мы отрубаем людям головы, начиная с нее!

– Нам вовсе не нужно этого делать, – возразила Вэйл.

Робин был поражен ее спокойствием. Он опустил руки и заметил, как глаза журналистки проследили за его движением. «Хорошо». Он пошевелил пальцами правой руки. Взгляд Вики сфокусировался на нем.

– Харли, – произнес Робин настолько спокойно, насколько мог, – мы же в безумной комнате, верно? Так что мы можем делать безумные вещи.