— Так их, Нечипор!

Запорожцы любили и уважали силу. Но Нечипора возмутило и взорвало обвинение в шпионстве, и он закричал бешено:

   — Вы-ы! Вы все изменники и сумы перемётные вместе с вашим кошевым.

Этого уже круг простить не мог. На Нечипора навалились кучей, подмяли его, повязали и оттащили к позорному столбу.

Теперь уже никто не мешал кругу приговорить единогласно: всему войску запорожскому идти на помощь Мазепе и королю, спасать Украину от ига москалей.

Когда гость и кошевой вернулись в курень, Герцык сказал:

   — Ну, Костя, спасибо! Выручил ты меня.

   — А как же? Долг платежом красен. Ай забыл, как ты меня раненого от татар уволок.

   — Помнишь?

   — Ещё бы. Это на всю жизнь, Павло.

   — Ох, худо, Костя. Этот Нечипор, увидишь, наделает нам хлопот.

   — Ничего, Павле, не боись. Мы на таких тоже управу знаем. Гриц, — позвал кошевой и, когда явился казак, сказал ему тихонько: — Годи немножко и, пока светло, пойди к столбу, развяжи и отпусти Нечипора, скажешь, кошевой, мол, простил тебя, дурака. А как стемнеет, возьми моих хлопцев, добрый куль и... Сам знаешь.

Гриц ушёл. Кошевой налил две чарки горилки.

   — Ну, за добрый почин, Павле.

   — За добрый.

Выпили. Закусывали жареной рыбой.

   — Я верно понял, Костя, Нечипор уже не будет болтать?

   — Верно, Павло. С сего дня он станет с рыбами разговоры разговаривать. Эх-ха-ха-ха, — затрясся Гордиенко от смеха и стал опять наполнять чарки горилкой.

28

Возликует Украина

В начале апреля армия Карла XII появилась у стен Полтавы. Карл тут же в сопровождении небольшого эскорта отправился на рекогносцировку. Он скакал недалеко от стен крепости, которые были сооружены из земляного вала и дубовых брёвен.

   — И это крепость? — спрашивал насмешливо король у скакавшего рядом Мазепы.

   — Крепость, ваше величество, — несколько смущённо отвечал Мазепа, словно стыдясь за эти деревянные заборы. — Камня нет, приходилось строить из того, что под рукой.

Король воротился в ставку в прекрасном расположении духа. Гилленкрок, дождавшись, когда Карл усядется за стол, спросил тихо:

   — Ваше величество, вы намерены осаждать Полтаву?

   — Да. И вы, Гилленкрок, должны составить диспозицию осады и сказать нам заранее, в какой день мы овладеем городом.

   — Но у нас нет под рукой ничего, что нужно для осады, ваше величество.

   — У нас довольно всего, что нужно против Полтавы. Полтава крепость ничтожная.

   — Крепость, конечно, не из сильных, но, судя по гарнизону, — а там четыре тысячи русских, кроме казаков. — Полтава не слаба.

   — Когда русские увидят, что мы хотим атаковать, то после первого выстрела сдадутся все.

   — Но, ваше величество, мы не в силах даже провести хорошую артиллерийскую подготовку. У нас мало пороха.

   — Мы возьмём её штурмом, Аксель.

   — Но если дело дойдёт до штурма, то у стен города может полечь вся пехота.

   — Возможно, дело и не дойдёт до штурма. Они сдадутся, как это не раз уже было в Европе. Разве вы забыли?

   — Я помню, ваше величество.