— Понятия не имею. — Габриэль Пек снова дернул леску, и удочка в его руках вдруг выгнулась дугой: где-то у самого дна рыба схватила приманку.

— Тебе попалась здоровенная рыбина! — обрадовался Хейден.

— Может быть. — Габриэль возился с удочкой. — А может, просто леска запуталась в водорослях. Когда эти земли затопили, чтобы построить судоходный канал, он стал лучшим местом в мире для ловли форели и окуня. Если бы только не эти водоросли!

Но Сюзан не терпелось услышать о призраках.

— А как он выглядит? Ну, старый мельник? — допытывалась она.

А Габриэль Пек боролся с удочкой. Внезапно удилище выпрямилось, и старый рыбак тяжело вздохнул.

— Сорвалась… — пробормотал он. — Вижу, такие байки тебе по душе. Но я могу только повторить то, что слышал от других. Говорят, мельник весь обсыпан белой мукой, у него сверкают глаза. Но еще страшнее призрак военного инженера в сине-алом мундире, перепачканном кровью, с оторванной рукой. Те, кто видел его вблизи, уверяют, что от него несет порохом.

— А как он пахнет? Как фейерверки? — спросила Сюзан и услышала, как дрогнул ее голос.

— Ты чувствовала этот запах? — вдруг спросил Хейден с кормы.

— Кажется, да… — нехотя отозвалась Сюзан. — Точно не знаю.

— Как это вы отважились ночевать на мельнице? Твои дядя и тетя, похоже, смельчаки каких мало, — покачал головой Габриэль Пек.

Сюзан поймала три больших рыбины и от радости забыла о призраках. Пока Хейден помогал ей выбраться из лодки, она ловила его взгляд и боялась прочесть в нем жалость, но ничего не заметила. И рыбалка ему тоже понравилась.

— Из этих трех форелей получится отличный завтрак, — заметил он.

Но тетя и дядя Сюзан не обрадовались ее улову. Войдя в комнату, девочка сразу заметила, что волосы у них растрепаны, лица раскраснелись, как от тяжелой работы. Тетя Рут удостоила форель единственным взглядом.

— Фу, мерзость! Брось в раковину. — И она сморщила нос.

— Но вы же говорили… — Сюзан осеклась, вдруг сообразив, что ее опять по каким-то причинам выпроводили вон. Происходившее настораживало ее.

В ту ночь Сюзан заранее наполнила керосином старую лампу, поставила ее у постели и запаслась спичками. Она не любила переезжать. В первую ночь на новом месте ей приходилось подолгу вертеться и просыпаться от страшных снов.

Кровать в комнатке на третьем этаже была узкой и жесткой, и Сюзан погрузилась в беспокойный сон…

Когда она проснулась, было уже, наверное, далеко за полночь. Сквозь привычный шум воды она различила звук капель, падающих где-то совсем рядом.

Сюзан замерла, боясь пошевелиться. Ей вдруг вспомнились слова миссис Барнс: Мод Мэрдок повсюду оставляет мокрые следы! Неужели она явилась сюда в своем длинном мокром плаще?

Капля упала на щеку Сюзан и скатилась к уголку рта. Девочка была так перепугана, что не решилась смахнуть ее. По ее коже пробежали мурашки. Она лежала, в страхе ожидая следующей капли. Запах сырой шерсти душил ее. Это было невыносимо.

ГЛАВА 6

— «Разбитое сердце», — прошептал над ее ухом голос, — плащ и туфли для прекрасной дамы…»

Этот голос ввинчивался в голову Сюзан, словно пронзительный вопль, хотя был негромким, едва различимым.

К горлу девочки уже подступал крик, но вдруг чувство удушья прошло.

Из коридора донеслись голоса. «Это тетя Рут», — с облегчением подумала Сюзан и уже решила позвать ее, как вдруг поняла, что оба голоса мужские.