Она уже сбегала вниз по лестнице. Я не поверила этой новой милой заботливости, но пошла вслед за ней.

— Я поеду с тобой. Дай мне только время сменить туфли.

Минуту она колебалась, глядя через плечо на меня, потом кивнула.

— Я подожду.

Я побежала в свою комнату, переоделась в слаксы и удобные туфли.

Когда мы уже сидели в машине на пути к Бандельеру, я заметила перемену в настроении Элеаноры. Ей уже не доставляла удовольствия мысль столкнуться с ними со всеми и поставить их в дурацкое положение.

Что-то произошло за время, пока я переодевалась, нечто такое, что отрезвило ее и заставило задуматься.

Желание говорить у нее пропало, и она мчалась на своей обычной бешеной скорости, но с новой настойчивостью, как будто не только хотела избежать чего-то, но и доверяясь чему-то, чего страшно боялась.

Лишь однажды я попыталась задать ей вопрос, но она сделала вид, что не услышала, или не хотела отвечать.

В этой поездке я припомнила еще одну деталь: когда я спрашивала Сильвию об отце Элеаноры, она сказала очень странную вещь — ее описание не совпадало с личностью Рафаэла. Конечно же! Сильвия говорила о Керке. Значит, Сильвия знала.

Найдя свободное место на стоянке перед Центром, Элеанора убедилась, что все машины были здесь, и мы лишь немного прошли по парку, прежде чем наткнулись на Гэвина.

Он еще не нашел остальных и был явно удивлен, увидев меня рядом с Элеанорой. Я объяснила свою ошибку и извинилась, что заставила его сюда приехать. Он отмахнулся:

— Я волнуюсь за Хуана. Сегодня утром он скверно выглядел, и ему не следует бродить здесь даже в сопровождении Клариты.

Я подумала, что в любом случае от Клариты не много пользы, но сейчас не было времени для объяснений. Лучше найти их прямо сейчас. О Поле я не беспокоилась.

Мы решили, что Гэвин пойдет по нижней дороге вдоль ручья через рощу по низу каньона, а мы с Элеанорой пойдем по тропке наверх мимо пещер вдоль голой, безлесой, скалы. По крайней мере, сегодня не было нужды заглядывать в пещеры. Никто в них на прячется.

Элеанора тут же бросилась бежать впереди меня, и мне трудно было с ней состязаться. Один раз я окликнула ее и попросила подождать меня, умоляя не бежать так быстро. Она обернулась, и я поразилась ее взволнованному виду: она чуть не плакала, а это совсем не было похоже на Элеанору.

— Надо спешить! — выкрикнула она. — Им никогда не следовало сюда приходить — никогда. Не знаю, что будет дальше. Если бы мы только могли найти Пола!

Я меньше всего заботилась о Поле, но после этого уже старалась не отставать от нее. Мы спотыкались, иногда в спешке скользили на каменистой поверхности, бежали, если находили ровное место, поддерживали друг друга на узких переходах. Мы никого не встретили и даже не видели в просветах на другой дороге далеко внизу.

На крутых, поросших лесом скалах напротив, через каньон, их тоже не было видно. Но вряд ли Хуан, или Кларита, или Пол там наверху. Они искали бы Элеанору на более легком уровне.

В узком проходе, обнимающем скалу, со ступенями, ведущими то вверх, то вниз, Элеанора вновь бросилась вперед.

Каньоны улиц Нью-Йорка не подготовили меня к лазанию по скалам Нью-Мексико на такой высоте, и я остановилась на мгновение, чтобы перевести дыхание, и смотрела на силуэт худощавой фигурки у стены — там, где она стояла наверху, на вырезанных в скале ступенях, ведущих в пещеру. Казалось, она застыла в неестественно неподвижной позе. Я быстро догнала ее в этом высоком месте. Когда я погладила ее по руке, она обернулась и устремилась вниз.

— Кажется, они нас не видели. Быстро, Аманда, спрячемся. Заберемся в одну из пещер. — Я осталась там, где была, протестуя. Я не боялась Клариты здесь, в открытом месте, рядом с Хуаном. — Но почему — почему?

— Кларита там, внизу, и она теперь увидит тебя.