Но, впрочем, о чем жалеть, раз Господь так распорядился! Младший братец Ричарда, король Джон, хоть и был мерзавцем, обреченным жариться в аду, все же он сделал мать Джоанны королевой, а ее саму принцессой.

– Вот они – твои предки! – сказала Изабелла и удивилась тому, как многократное эхо торжественно подтвердило ее слова. – Всегда помни, что ты королевская дочь.

– Может быть, папа захотел бы лежать здесь, рядом со своим папочкой?

Королева рассмеялась.

– Как тебе взбрела в голову подобная мысль? Твой отец воевал всю жизнь насмерть со своим отцом, потом еще с братом. Если б он мог, то выкинул бы отсюда прах Генриха Второго и развеял бы его по ветру!

– А где похоронен мой отец?

– В могильнике собора в Уорчестере. Он завещал похоронить себя там, будто святой Уолстем, опекающий собор, сможет очистить его от грехов. Зря он надеется… Ему уготовано пекло…

– Каким он был, мой папа? – спросила наивная девочка.

«Черт побери! Опять эти разговоры об отце! Сколько можно терзаться унизительными воспоминаниями и скрывать от детей, что их отец – мерзкий садист, достойный казни через повешение, как любой объявленный вне закона воришка, побирушка и разбойник. Хоть он и правил, по недоразумению, дюжину лет английским королевством».

– А кто был тот святой, который может замолить грехи моего папы? – настаивала Джоанна.

«До чего же любопытны дети!» – с досадой подумала Изабелла.

– Он был епископом саксов, владевших Англией до норманнов, и саксы верили в его святость. Твой отец думал, что мощи святого, давно истлевшего в могиле, оградят его от когтей дьявола, когда тот придет за ним после кончины.

Джоанна поежилась от испуга, и Изабелла рассмеялась. Она обняла дочь.

– Твой отец был плохим человеком. Да будет тебе известно, все бароны восстали против него. Но все пойдет по-другому с той поры, как твой брат стал править королевством. Все будут сыты и богаты. А ты, моя девочка, познаешь счастье. Ты станешь супругой самого лучшего человека на всем белом свете.

Джоанна успокоилась и все же была рада, когда мать увела ее из-под сводов храма. Ей казалось, что там обитают привидения.

Серые стены замка предстали перед ее усталым взором. Целая толпа слуг и служанок высыпала навстречу. Все эти мужчины и женщины гордились, что их давняя любимица побывала королевой Англии и все-таки вспомнила про них и вернулась к родному порогу.

В громадном холле, потолок которого уходил во тьму, их ждал старый – очень старый – седовласый мужчина.

«Неужели это и есть мой жених?» – с трепетом подумала маленькая Джоанна.

Он явно не готовится к свадьбе, а скорее к тому, чтобы его обернули в погребальный саван.

Старик стиснул руку Изабеллы своей иссохшей рукой и низко поклонился.

Его старческие глаза вдруг засветились, по щекам потекли слезы.

– Изабелла… – бормотал он. – Изабелла… Ты по-прежнему прекрасна! Даже стала еще красивее… – говорил старик. – Как много лет прошло!

– Позволь представить тебе мою дочь.

– О! Это твое дитя!

Глаза старика быстро окинули девчушку бесстрастным, но не упускающим ни одной мелочи взглядом. Джоанна была в страхе. Мать говорила, что жених Джоанны – это бог красоты, а этот старик был похож на другого бога – Громовержца. Но старик вдруг с печалью изрек:

– Я догадался, что вы ничего не знаете.