Флагур увидел, как одна из бронемашин двинулась в его сторону, прикрывая клин атаки. Стрелы и копья неслись над головами солдат акронта. Стрелки хорошо знали свое дело: пять рядов чудовищ пали под смертоносным градом снарядов. Второй залп пробил прогалину в войске противника, кишащем монстрами.

— Вперед! — Флагур поднял знамя, и оно затрепетало на ветру, подавая сигнал к очередному наступлению.

Года лезла наверх. Она уже перебралась на поперечину и ползла к Фургасу.

Внизу Зирка и Боиндил сражались с чудовищами, да и Родарио, подхватив лук и колчан стрел, оброненные кем-то из врагов, неустанно спускал тетиву. Актеру не нужно было целиться — его стрелы не могли не сразить кого-то из противников, ведь монстров было так много…

Боиндил перестал сдерживать свое бешенство. Ярость берсерка делала его непобедимым воином, вороний клюв бушевал, разя врагов, сминая шлемы, дробя кости сквозь доспех и отбрасывая чудовищ на два шага назад.

Зирка дралась иначе — она сражалась, следуя не пути огня, как Боиндил, а воды. Гномка просачивалась между двух сражавшихся плечом к плечу противников и била острием посоха в уязвимые места на теле врага. Крючьями на посохе она парировала удары, выдирала из рук врагов оружие или всаживала острую изогнутую сталь в незащищенную плоть. Девушка ни на мгновение не оставалась на месте, ее движения были плавны и изящны.

Года тем временем почти добралась до Фургаса.

— И что же ты будешь делать? — Магистр внимательно наблюдал за ней. — Мне любопытно, что…

Года выхватила нахтштерн, три тяжелых шара ударили друг о друга. Нужно быть осторожной, чтобы не потерять равновесие во время удара. Поднявшись, гномка осторожно пошла по тонкой балке — поперечина была не шире ее ступни — и замахнулась.

Фургас отодвинулся немного дальше.

— Так тебе не достать меня. — Потянувшись вниз, механикус перебрался на соседнюю балку. — Время на моей стороне, гномка. Оно надежный союзник.

Когда Года вновь приблизилась, он оттолкнулся и прыгнул, протянув руки к очередной поперечине.

Хотя у девушки при себе был только нахтштерн, она решилась нарушить величайший запрет учителя и метнула кистень в Фургаса.

Три шара ударили магистра по рукам, переломав ему восемь пальцев, с воплем он полетел вниз и упал животом прямо на шипастое крепление для бриллианта.

— Нет! — Его крик был исполнен мучений.

Фургас попытался высвободиться, но шипы лишь содрали еще больше мяса с его ребер. Кровь стекала по разъему и ручьем лилась на землю. Вскоре движения магистра ослабели и он затих.

Возблагодарив Враккаса, Года принялась карабкаться к телу Фургаса и к разъему. И тут она столкнулась с очередной незадачей.

— Как же мне достать камень? — крикнула она Боиндилу.

Гном как раз ударил огромному чудовищу по лапе и всадил шип в живот. Черная кровь залила его с головы до ног.

— Вырежи бриллиант! — завопил он в ответ. — Верхняя часть живота. Желудок! Фургас же только что проглотил его. — Отпрыгнув, гном уклонился от удара копья и размозжил врагу голову.

Вытащив кинжал, Года приподняла тело магистра над креплением, освобождая от шипов. Дыры в его груди были глубокими, но узкими, потому гномка решила использовать кинжал. И тут Фургас открыл глаза.

— Я не отдам тебе его, — кровь текла из уголка его рта, окрашивая алым губы и подбородок. — Я отомщу!

Он толкнул Году рукой, и девушка, потеряв равновесие, упала.