Медленно пробирались они по обломкам, останавливаясь и вздыхая о пропавших сокровищах. Том настоял, чтобы Кэти надела толстые рукавицы, которыми они пользовались, когда доставали продукты из морозильников.

- Но я ничего не чувствую в них, - пожаловалась она.

- Иначе ты порежешься.

- Не порежусь.

- Послушай, Кэти, все, что у нас осталось, это твои золотые руки, и надо беречь их, если мы хотим выбраться из этой передряги, - сказал Том.

Эти слова кольнули ее. Они могут и не выбраться из этих неприятностей. Кто бы это ни сделал, он разрушил дело их жизни, их мечту, их шансы выбиться в люди. Кэти подобрала большой треугольный кусок стекла и отнесла его в кучу на улице у дверей. Когда-то это была часть углового серванта в гостиной. Все большие цветные тарелки, стоявшие там, были разбиты, как и тарелки из кухонного шкафа, лежащего теперь на полу.

На нее нахлынула глубокая грусть.

Золотые или не золотые руки, но они могут никогда не поднять этот бизнес снова; ничто не будет прежним. Ей очень захотелось по-детски разрыдаться.

Они починили телефон, и время от времени он бодро звонил, и они беседовали с людьми, понятия не имевшими о том, что произошло. Молли Хейз хотела устроить ужин на день рождения Шея.

- Можем ли мы приехать ближе к вечеру, миссис Хейз? - спросила Джун бодрым деловым тоном.

- Вы очень заняты? - спросила Молли.

- Вы и не поверите, миссис Хейз, - ответила Джун.

Кэти с гордостью оглянулась на Джун. За шесть коротких месяцев она стала уверенной в себе и очень стильной, что ее тихий мастеровой муж явно не одобрял. Но она больше не оправдывалась и не боялась сказать клиентам, что такое слоеное тесто и что такое тушеная капуста. Теперь Джун могла обсуждать куропаток и лангустов с любым. И Кэти гнала от себя мысли, что карьера и будущее Джун разбиты, как и ее собственные. Она наблюдала за Нилом, который помогал все расчистить: его лицо было злым, а энергия не иссякала, хотя ему надо было ехать в суд с утра. Еще недавно она хотела сказать ему о своей беременности, но теперь придется подождать. Нил сидел на корточках с Томом перед плитой, пытаясь понять, как устройство было выведено из строя. Она не слышала, что они говорили, но видела, как они показывают друг другу на разные детали и Нил пытается понять незнакомые ему вещи.

Часть замороженных продуктов была все еще твердой, но они не могли рисковать и размораживать их. Никто не знал, когда побывали вандалы. Продукты могли быть выкинуты из холодильника уже двенадцать часов назад. Они не знали, что делать.

Когда Дублин начал просыпаться, они отправили Джун домой на такси, Марселла приняла душ, оделась и отправилась в «Хейворде», надев легкое белое пальто. Несмотря на ужасные события ночи, на сердце у нее было легко. В конце месяца она готовилась впервые выступить в роли профессиональной модели и быть представленной модельному агенту. Так что она могла позволить себе улыбаться и быть очаровательной с посетителями. Такая жизнь не продлится долго. Нил тоже принял душ, облачился в свой костюм законника и отправился в суд, чтобы представлять интересы в деле о неправильных расчетах. Все говорили, что у него нет ни одного шанса, но Нил знал, что компания, уволившая работников, занимала шаткое положение: в прошлом она участвовала в антиторговом союзе. Нил собирался выиграть дело и всех ошеломить - это был вопрос принципа.

А в разрушенном офисе Том и Кэти смотрели друг на друга красными глазами.

- Они же не думают на самом деле, что это кто-то из нас?

Они спрашивали это друг у друга все время.

- Очевидно, они думают, что мы это сделали, чтобы получить страховку.

- Люди подумают, что мы сделали это с самими собой? Она обвела руками комнату.

Так делали и раньше, когда компании терпели неудачи.

- Но у нас не было неудач… Джеймс может подтвердить, - сказала Кэти.