И она покачала головой, не сводя взгляда с Майкла, как будто боялась, что тот не согласится с ее рассуждениями.

 - Ну, ладно, скажите мне, будет ли вашему мужу легче, если он найдет вас и Нэнси мертвыми в этом доме?

 - Нет, не будет, - ответила она с обезоруживающей простотой.

 - А сможете ли вы ему как-то помочь после того, как он вернется сюда или будете ему просто мешать? - наступал Рори.

 - Наверное, будем мешать. Но...

 - Но - что? - настаивал тот.

 - Но если мы уйдем, это будет бегством, как будто мы оставили свой пост.

 - Оставили свой пост? - воскликнул Майкл.

 - Я имею в виду только себя, - проговорила мать, с беспокойством глядя на дочку. - Нэнси должна уйти, а я пока здесь за всем присмотрю...

 - Успокойся, успокойся мама, - зашептала девушка, обняв ее за плечи.

 - Тебе не следует оставаться, Нэнси, - нежно сказала она.

 - Но я и не подумаю тебя бросить, я просто привела к тебе Рори, чтобы ты первая сказала, что мы никуда не уйдем.

 - Нэнси, - заспорил Майкл, - но ведь это же бессмысленно.

 - Знаю, - промолвила та изменившимся голосом, - но мы так решили.

 - Спаси тебя Бог, ты странное дитя, - сказала миссис Уэр.

 - Нэнси, вы и вправду ненормальная, - сказал Рори, выходя из себя.

 - Вам уже нужно бежать к солдатам, - сказала девушка. - Апачи могут налететь в любую минуту. Позаботьтесь о себе, один раз вы уже спасли наших лошадей и второй раз - наши жизни. А сейчас - спасайте свою собственную.

 - Значит, я убегу и оставлю вас одних, так? - язвительно спросил он.

 - Ну конечно же!

 - Вы же знаете, что я не сделаю этого, - произнес Майкл мрачно.

 - Не сердитесь, - успокоила его Нэнси. - Мы не хотим, чтобы вы рисковали из-за нас.

 - Я остаюсь, черт возьми! - выругался он. - Но у меня волосы дыбом встают, я уже чую запах крови.

 Он говорил безжалостно. Миссис Уэр что-то зашептала, было видно, как она вся дрожит.

 - Вы дрожите уже сейчас, - воспользовался этой минутной слабостью Рори, но вас просто затрясет, когда вы услышите визг атакующих краснокожих. Это будут уже не люди, а демоны. А ведь речь идет не только о вас.

 Женщина тяжело опустилась в кресло, все еще сжимая руку дочери.

 - Нэнси, - тихо произнесла она, - ты должна уйти! Он прав, тебе нужно спасаться.

 - А ты?

 - Я остаюсь. Знаю, что это неразумно и что Дин тоже приказал бы мне уйти, если бы был здесь, но я не могу бросить тот дом, в который он вернется и где он надеется найти меня. Меня просто что-то не отпускает.

 Майклу показалось, что перед ним не убитая горем женщина, а римский легионер, охраняющий свой пост, на который неотвратимо надвигается опасность, и ничто не может заставить его уйти, кроме приказа центуриона. Между этими временами лежали века, но дух был тот же.

 Гнев его сразу улетучился, остались только жалость и печальное понимание. Они были не такие люди, как он сам. Он и раньше чувствовал это, но только сейчас осознал пропасть между собой и ними.

 - Вот видишь, Рори, - произнесла девушка, - мама не пойдет. Если бы она и согласилась, то я бы осталась. Папа думает, что мы здесь, и когда начнется стрельба, он будет пробиваться к нам. Я не хочу, чтобы его встретил пустой дом.

 Мать добавила, стараясь выглядеть бодро:

 - Может быть, индейцы нападут только на солдат. Мы же не сделали апачам ничего плохого.

 - Вы не понимаете, как это воспринимают апачи, - сказал Майкл. - Если краснокожий погиб от рук бледнолицего, то виноваты в этом все бледнолицые. А если индейца из племени апачей убивает индеец из племени команчей, то виноваты все команчи.