Скрываясь под чужой фамилией, постаревший и совсем уже чокнутый перебежчик регулярно направляет свои предупреждения в Белый дом из своей конспиративной квартиры.

Пистолет всегда при нем – вдруг убегут на Запад внучка Горбачева или дочка Ельцина?

Араб Его Величества полковник Лоуренс

Турецкий офицер улыбаясь рассматривал пленного, он даже любовался изящно сложенным арабом в белом одеянии, стоявшим перед ним, скромно понурив голову.

– Значит, ты из Сиракуз? – промолвил он. – Там у всех арабов белая кожа?

Мечтательно улыбаясь, офицер начал стаскивать с себя брюки, приветливо поглядывая на пленника, который сразу понял причины столь неожиданного поворота беседы: в турецкой армии находились и арабы, которых офицеры зачастую использовали как своего рода мужской гарем.

– Раздевайся! – приказал офицер Лоуренсу.

Настроен он был дружелюбно и, ласково улыбаясь, направился к Лоуренсу, придерживая одной рукой темные, словно копченые, гениталии.

Изловчившись, Лоуренс сильно ударил турка в живот, тот упал, издавая громкие стоны, – в комнату тут же ворвалась целая группа солдат…

Сначала он пытался контролировать себя и даже считал удары плетью, однако вскоре потерял счет, казалось, что его раздирают когтями, боль сковывала спину, катилась по позвоночнику, охватила мозг. Били его нещадно и долго, спина уже превратилась в мокрое дрожащее мясо, сначала он молчал, но потом не выдержал, стал кричать и стонать, больше всего на свете он боялся, что вымолвит хоть одно слово по английски. Вскоре он потерял сознание, и только это спасло его от изнасилования, мучители даже смилостивились и отправили его в госпиталь.

«Вот идиотизм! – размышлял он, лежа на животе (о спине он даже боялся думать). – Пойти на разведку в совершенно безопасном месте и неожиданно наткнуться на патруль, который от нечего делать захватил его с собой!»

Впервые он чуть не погиб в юности, когда осваивал Арабский Восток, путешествовал в одиночестве, не скрывая, что он англичанин. О любимый Альбион! Счастливое детство, где большую роль играли книги, Оксфордский университет, где он увлекся историей крестовых походов, археологией и историей военного искусства. Именно в то время на него и напали в Сирии, где, уже в совершенстве зная несколько арабских диалектов, он бродил от деревни к деревне, заручившись письмом от турецких властей и рассчитывая на гостеприимство арабов, обычаи и традиции которых он жадно изучал. Затем дипломная работа «Влияние крестовых походов на военную архитектуру Европы в средние века», археологические экспедиции в разные точки Арабского Востока – он уже привык ходить в белом одеянии и даже выдавать себя за местного: в тех районах проживало много этнических групп, не совсем чисто говорящих по арабски. Там он научился пить воду, как арабы, пить, пока выдерживает живот, и потом много часов идти по раскаленной пустыне, где не встретишь ни одного колодца, ни одного оазиса. Он совершенно отвык от алкоголя, находил больше вкуса в сырой воде, научился есть руками, с улыбкой прикидывая, как будут реагировать его друзья в Лондоне, увидев, что он обходится без ножа и вилки.

Он слез с кровати и подошел к окну – стояла темная ночь, ярко светили звезды, госпиталь погрузился в сон. Интересно, есть ли охрана? Или она тоже спит?

Когда грянула Первая мировая война, Лоуренсу было двадцать шесть и он готовил в Оксфорде книгу о своей экспедиции на Синай, тут же по рекомендации одного славного полковника он обратился в военное министерство, был зачислен в разведку и отправлен в резидентуру в Каир – центр шпионской деятельности против Оттоманской империи, поддерживавшей Германию в борьбе с Антантой. Сначала он занимался чисто агентурной работой: выезжал в Египет, Грецию и Месопотамию для сбора информации, это была рутинная работа клерка.