— Малкольм! — протрубила леди Дэнбери. — Иди сюда, кис-кис!

Элизабет наградила сердитым взглядом Блейка и Кэролайн, сотрясавшихся от беззвучного хохота.

Лукас со знанием дела произнес:

— Бесполезно, леди Дэнбери. Он вас отсюда не услышит.

Стук в дверь стал громче. Очевидно, Джейн решила покружиться в холле, прежде чем повернуть к двери.

Джеймс принялся выкрикивать имя Элизабет, за которым последовало раздраженное:

— Сейчас же откройте дверь!

Элизабет беспомощно осела на мягком сиденье, борясь с абсурдным желанием рассмеяться. Будь температура в комнате чуть выше, она могла бы поклясться, что попала прямиком в ад.

Он хотел отправиться к ней сразу же поутру, но Кэролайн и Блейк в один голос заявили, что нужно дать ей время. «Девушка перенервничала, — уверяли они, — и лучше подождать, пока она успокоится».

Поэтому Джеймс ждал. Ждал вопреки собственному мнению и, что гораздо важнее, интуиции. А когда наконец явился к Рейвенскрофтам, чтобы узнать, сколько же еще ждать, обнаружил записку Кэролайн к Блейку, в которой говорилось, что она отправилась к Хочкисам.

Затем он нашел адресованную ему записку Блейка аналогичного содержания.

И в довершение ко всему в холле Дэнбери-Хауса его перехватил дворецкий и сообщил, что графиня также отбыла в коттедж Хочкисов.

Судя по всему, из всех домочадцев только чертов котище избежал повальной тяги к путешествиям.

— Элизабет! — заорал Джеймс, молотя кулаком по добротной и на редкость прочной двери. — Сейчас же впустите меня, иначе…

Дверь внезапно распахнулась. Джеймс никого не увидел, пока не перевел взгляд ниже. На пороге стояла малышка Джейн Хочкис и лучезарно улыбалась.

— Добрый день, мистер Сидонс, — прощебетала она, протягивая руку. — Я учусь вальсировать.

Джеймс неохотно смирился с тем фактом, что нельзя проскочить мимо девятилетней девочки и жить дальше в согласии со своей совестью.

— Мисс Джейн, — отозвался он. — Приятно видеть вас снова.

Она пошевелила пальчиками. Джеймс растерянно моргнул. Джейн снова пошевелила пальцами.

— Ах да! — поспешно сказал он и нагнулся, чтобы поцеловать ей ручку. Очевидно, раз уж ты имел глупость поцеловать руку девятилетней девочке, тебе придется делать это, пока она не выйдет из детского возраста.

— Прекрасная погода, не правда ли? — произнесла Джейн, подражая взрослым интонациям.

— Да, я… — Он умолк и заглянул ей через плечо, пытаясь понять, что вызвало такой переполох в гостиной. Тетка что-то громогласно вещала, Лукас вопил, а затем через холл стремглав пронеслась Сьюзен и скрылась в кухне.

— Вот он! — раздался ее крик.

И тут, к несказанному удивлению Джеймса, из кухни выскочил пушистый комок и, протрусив по холлу, прошествовал в гостиную.

Дьявол! Даже проклятый кот умудрился его опередить!

— Джейн, — сказал он, проявив, как ему казалось, чудеса выдержки, — мне очень нужно поговорить с твоей сестрой.

— Со Сьюзен?

— Нет, с Элизабет, — четко проговорил он.

— А… Она в гостиной. Но должна вас предупредить… — Джейн игриво склонила головку набок, — что она очень занята. У нас сегодня полно гостей.

— Знаю, — буркнул Джеймс, ожидая, пока она посторонится и освободит путь в гостиную.

— Мяу!

— До чего же невоспитанный кот, — чопорно заметила Джейн, даже и не думая сходить с места теперь, когда она нашла тему для разговора.