Выбрал я одного покрупнее и за ним. Ой, думаю, сейчас догоню! Но вдруг, хлоп куда-то, и с лыж кувырком. Балласт за мной. Опять темно стало среди бела дня. Что за притча? А с собой, как на зло, ни фонарика ни спичек.

Начали ощупывать вокруг — мягко, и, вроде, то ли мох, то ли мех какой-то. Я сначала, признаться, подумал мы в гнездо какое-то угодили. Хорошо — кабы в птичье, а кабы — в змеиное? Но тут я ручки нащупал, будто от хозяйственной сумки, и все понял. Кенгуру в землю, от жары, понимаете, зарылся, а мы прямехонько в его сумку хлопнулись. Это, думаю, даже еще лучше верблюда. Удобнее, да и быстрее. Объяснил все помощнику и приказал использовать вынужденную передышку с максимально возможной пользой. Отоспаться то есть. Ну, просидели день, а вечером наш кенгуру из песочка выбрался и по холодку — к побережью. Как леса пошли, он фрукты с деревьев по дороге срывал, и — в сумку. Голодать не пришлось. Под утро, когда светать начало мы из сумки пейзаж наблюдать принялись, все веселее. Между прочим, объяснил помощнику, откуда у кенгуру сумка. Вы, молодой человек, может тоже не в курсе? Тогда послушайте. Здесь, в Австралии, все с сумками. Потому что не выжить иначе.

Вот, допустим, вы приплыли в Австралию, где будете жить? В лесах? На побережье? Оно, конечно, можно, да только тут всем места не хватит. А куда идти? Только в пустыню. А в пустыне какая жизнь? Ни овощей, ни фруктов. Да что фрукты! Вода, и та не всегда бывает. Какой выход из создавшейся трудной ситуации? С собой все брать, с побережья. А куда класть? Тут и ты себе сумку вырастишь, коли жить захочешь. Поэтому все на этом континенте и обзавелись этими хозяйственными приспособлениями. Кроме верблюдов, конечно. Зачем им сумки? У них горбы вроде канистр. Да-с.

Ну, завершил я свой рассказ об особенностях местной биологии, а тут Балласт обращает мое внимание, на то, что за нами гонятся. Озираюсь, и правда, скорость намного больше стала, а сзади, понимаете, преследует стая динго. Вы не знаете динго? Тогда объясню: это одичавшая собака местного разлива. Когда-то аборигены с собой привезли, а она от них, взяла да и убежала, то ли по недосмотру, то ли еще как. Уж не знаю. Только я как думаю? Какая же собака добровольно от хорошего хозяина уйдет? В общем, «озверела» вконец и стала на всех, кто в пустыне живет, охотиться. Сумки-то у нее не было, чтобы загодя провизией запасаться. Вырастить, понимаете ли, не успела. Вот и бросается на всех, с голоду. И за нашим кенгуру такие припустили. Вижу — настегают. И тут сумчатое животное несколько неблагородный поступок совершает. Берет и из сумки нас вытряхивает. Надо понимать, чтобы динго отвязались. Приносит нас в жертву, так сказать. Мы хлоп, посреди какого-то лужка и прям хищникам под нос. Ни встать, как говорится, ни сесть. И вот, окружили нас голодные пасти, наступают. Клыки блестят, глаза горят. В общем, ясно — съедят. Балласт стоит — с жизнью прощается. А я — нет еще, креплюсь, отхожу, озираюсь, но в панику не впадаю. И наступил вдруг на сухую веточку. Вот она-то у меня в памяти кое-какие воспоминания и вызвала. Я тогда хватаю палку, понимаете, размахиваюсь и ее кидаю. При этом кричу голосом на пределе возможной мощности: «Апорт!».

Динго эти хвостами завиляли и как по команде — за палкой. А я схватил Балласта за шиворот и — в противоположную сторону. Вот вы, молодой человек, наверное, удивились такой реакции хищников? Или даже не поверили? А напрасно. Элементарные кинологические знания говорят о том, что любая, даже самая захудалая, пусть и одичавшая, собака знает несколько самых простых команд. Хотя бы — «Сидеть!» или «Дай лапу!»… Которые хорошо-плохо, но выполнит. Ну, лапу просить было несколько не к месту, а «Апорт» подошел, как нельзя лучше. Вот так-то.

Итак, продолжаем путь к северо-западной оконечности континента, питаемся фруктами, корешками и дня через два выходим к морю.