|
Прежде чем спрашивать закон с граждан, научитесь выполнять его сами. Освободите невинных из заключения. Накажите виновников массовых истреблений и ложных доносчиков. Накажите администраторов и спецотряды, производившие геноцид (высылку народов). Лишите сегодня местных и отраслевых сатрапов их безпредельной власти над гражданами, помыкания судами и психиатрами. Удовлетворите миллионы законных, но подавленных жалоб. А. Солженицын
11 февраля 1974
НА СЛУЧАЙ АРЕСТА Я заранее объявляю неправомочным любой уголовный суд над русской литературой, над единой книгой её, над любым русским автором. Если такой суд будет назначен надо мной – я не пойду на него своими ногами, меня доставят со скрученными руками в воронке. Такому суду я не отвечу ни на один его вопрос. Приговорённый к заключению, не подчинюсь приговору иначе как в наручниках. В самом заключении, уже отдав свои лучшие восемь лет принудительной казённой работе и заработав там рак, – я не буду работать на угнетателей больше ни получаса. Таким образом я оставляю за ними простую возможность открытых насильников: вкоротке убить меня за то, что я пишу правду о русской истории. А. Солженицын
ИЗ ПИСЬМА ПРАВИТЕЛЬСТВУ СССР ПО ПОВОДУ ИЗГНАНИЯ СОЛЖЕНИЦЫНА Безответственные правители великой страны!
…вы, кажется, начали понемногу понимать… что в духовной борьбе убитый противник опаснее живого… Но… вы ещё не поняли, что с выходом в свет «Архипелага ГУЛАГа» пробил роковой для вас час истории; …Вы ещё не поняли, что Бирнамский лес уже пошёл… что на вас поднялись десятки миллионов убитых… Они давно уже стучатся в нашу жизнь, но некому было открыть им дверь… «Архипелаг ГУЛАГ» – это обвинительный акт, которым открывается судебный процесс человеческого рода против вас… И пусть паралич, которым Бог покарал вашего первого вождя, послужит вам пророческим прообразом того духовного паралича, который ныне неминуемо надвигается на вас. …Может быть, задумается кто-то из вас: а всё же нет ли над всеми нами Того, Который спросит за всё? Не сомневайтесь – есть. И спросит. И – ответите. …Отнимите Россию у Каина и отдайте её Богу… Л. Л. Регельсон
17 февраля 1974 Москва
ПОЛГОДА ПРОТЯЖКИ И ПОЛТОРА ЧАСА РАЗГОВОРА
Запись допроса на Лубянке Последнее лето (1974) в жизни отца я проводил с ним на Николиной Горе. В августе я собирался на машине в Крым, а Ирина уезжала в Пятигорск на лечение. Как раз перед её отъездом позвонили по телефону из КГБ, спросили меня, а потом просили её мне передать, чтобы я позвонил Викторову Андрею Павловичу, который желал бы со мной иметь разговор (оставил телефон). Ирина, конечно, взволновалась и хотела, чтобы я ещё перед её отъездом пошёл выяснил, в чём дело (неизвестность всегда безпокоит-теребит). Но я решил не спешить и успокоил её, а потом в письме написал, что бумажку с телефоном потерял, но что беды в этом нет никакой, что еду спокойно в Крым, а там видно будет. Но всё-таки это и меня теребило, и я принялся пилить и колоть дрова с такой силой, что перетрудился и пришлось немного полечить сердце. Зато нервы привёл в порядок. А было у меня два предположения насчёт интереса ко мне: либо по поводу Кривошеина (причины были вполне реальные), либо в связи с А. И. Затем я уехал в Крым, там занозил палец: образовался костный панариций, всё время с ним возился и безрезультатно резал и лечил, тем не менее хорошо провёл время среди друзей, которые много заботились обо мне. Я даже и думать перестал о «приглашении» и решил, что «отвалились». |
