Задохнувшись от боли, Сидни машинально взглянула наверх.

Несколькими ступенями выше стоял Джейсон. И смотрел вниз. Но не на Сидни.

На Эмму.

Губы его растянулись в улыбке. В уголках глаз собрались тоненькие лучики морщинок,

Сто означает эта улыбка? Да и улыбается ли он?

«Нет, наверное, показалось, — убеждала себя Сидни. — Вряд ли Джейсон стал бы улыбаться в такой момент. Это просто игра света. И тени. Обман зрения».

Спохватившись, Сидни повернулась и, расталкивая толпу, устремилась к подруге.

У подножия лестницы вокруг Эммы образовалось плотное кольцо, через которое Сидни никак не могла пробиться.

"Почему все молчат? — в панике думала она. — Почему никто не помогает Эмме? Почему не вызывают скорую»?"

Эмма лежала на животе, широко раскинув руки. По полу волнами рассыпались длинные белокурые волосы.

"Она как мертвая", — невольно подумалось девушке.

Опустившись на колени, Сидни осторожно отвела рукой волосы, заслонявшие лицо.

— Эмма? — тихо шепнула она.

— Эмма? — Сидни провела рукой по спине подруги. — Эмма…

Эмма не шевелилась и не издавала ни звука.

— Она не дышит! — закричала Сидни, — Она умерла!

Глава 7

— Просто не верится, что у нее даже ни одного перелома! — не переставала удивляться Сидни. — Вы уверены, что с нею все будет в порядке?

Доктор Лэшер, кивнув, убрал в сумку стетоскоп.

— Несколько дней будут сходить синяки, — сказал он. — Может, голова поболит. Но сотрясения нет. Так что беспокоиться не о чем.

Он улыбнулся:

— Успокойся. С твоей подругой все нормально.

Все еще дрожа от волнения, Сидни откинулась на спинку потертого кресла в гостиной Эммы.

Она никогда не забудет этой ужасной картины — неподвижное тело, распростертое у подножия лестницы. Через считанные секунды Эмма наконец задышала, но Сидни эти мгновения показались часами.

А потом Эмма открыла глаза, села и попыталась подняться. Ее осмотрела школьная медсестра. Девушку била дрожь, скорей всего от испуга.

Сидни отвезла Эмму домой и вызвала своего семейного врача. Теперь подруга дремала в спальне, а ее мама, успокоившись, ушла на работу.

— Вот. — Доктор Лэшер протянул Сидни два пакета для льда. — Положи в морозильник. Пусть она, — он кивнул в сторону спальни, — приложит к плечу. Это снимет боль после вывиха.

Сидни еще раз поблагодарила врача, проводила его в прихожую, заперла за ним дверь и вернулась в гостиную.

В чистенькой и опрятной, но темной комнатушке стояли два стула, громоздкий старый телевизор и раскладной диван, где спала мама Эммы.

В углу Сидни заметила пластмассовый таз с водой. «Крыша протекает», — вспомнила она и вздохнула.

— Сидни? — послышался из спальни слабый голос Эммы.

— Ты проснулась! Подожди, я сейчас. — Сидни пошла на кухню, сунула в морозильник пакеты для льда и поспешила в крохотную спальню — единственную в доме.

Эмма, видимо, пыталась оживить обстановку плакатами на стенах и желтым ковром на полу. Но обшарпанная комната все равно производила удручающее впечатление.

— Ну, как ты? — спросила Сидни. — Дать аспирину? Или, может, принести чего-нибудь поесть или попить?

Эмма помотала головой.

— Ничего не хочу. Спасибо, — чуть слышно сказала она.

Сидни присела на край кровати.