— Семнадцать, — отвечала она.

— Всего семнадцать? — изумилась Летиция. — Неужели никто больше не нуждается или…

Она запнулась.

«Или не верят, что я могу им помочь, — закончила про себя Летиция. — Глупая девчонка, вообразившая, что способна заменить Элия. Ну конечно же, кто мне поверит!»

Она была полна сарказма. Сарказм помогал иногда. К зиме она перебралась с загородной виллы на Палатин. Но прием клиентов проводила в доме Элия. Здесь все было как прежде. Еще до его отъезда. И все как будто неживое. Запах пыли, смешавшись с запахом плесени, поселился в доме. Так всегда пахнет в доме, когда хозяин отсутствует. Напрасно старик Тиберий сжигал на алтаре благовонные зерна — лары эти подношения не принимали. Осыпалась штукатурка и краска, покрывая серым налетом вещи, из мозаик вываливались камешки и кусочки смальты. И незачем торопливо стирать пыль со столешниц и бюстов, завтра она вновь покроет вещи серым ледяным пеплом.

Летиция вошла в таблиц Элия и села за стол. Комната не изменилась с тех пор, как они здесь пьянствовали в ночь после спектакля. Вернее — почти не изменилась. Летиция велела убрать «Данаю», а также мраморную голову Юлии Кумской и перенести сюда из триклиния бюст Элия. Ковер на полу, залитый вином, остался. Только узор на нем погас, будто незримая тень накрыла комнату. В двух или трех местах появились проплешины.

Фабия позвала первого посетителя. Вошла немолодая женщина в голубой столе. Летиция улыбнулась посетительнице, предвкушая, что сейчас женщина назовет сумму, а Летиция выпишет чек в пять, в десять раз больше, и женщина, увидев цифру, сначала изумится, потом кинется благодарить…

— …денег мне не надо, — долетел будто издалека дрожащий от негодования голос, разбивая мечтания Летиции. — Я не ношу траур. И никогда его не надену. Мой сын жив. Так вот, я прошу, чтобы мой сын Луций Камилл вернулся ко мне. Таково мое желание. И ты его исполни. Мой сын был вместе с твоим мужем в Нисибисе.

— Но они все погибли, — прошептала Летиция растерянно. — Как я его верну?

— Бенит исполнил уже несколько тысяч желаний — все об этом говорят. Исполни одно. Летиция изумленно смотрела на женщину.

— Но их там было триста человек, — напомнила Летиция. — Как триста спартанцев или триста Фабиев.[36]

— Империя никогда не исполняла желания всех. Только некоторых.

— Но никогда желание одного, — сказала Августа, глядя матери Луция Камилла в глаза. Женщина не отвела взгляда.

— Верни скольких сможешь. Пусть Элий вернется. Пусть мой сын вернется. Это хорошее желание. Его приятно будет исполнять. — Она поднялась.

Посетительница уже вышла, а Летиция все сидела, глядя на дверь. Потом вскочила и кинулась вон из таблина. Сунула в руки Фабии чековую книжку.

— Если кому нужны деньги, раздай. А я не могу никого больше видеть. Никого. Ни единого лица.

— Думала, быть патроном так просто? — позволила себе улыбнуться Фабия.

— Никого не хочу видеть, — повторила Летиция. — Я уезжаю на свою загородную виллу. Раздай деньги и закрой дом.

— Так нельзя, — попыталась удержать ее Фабия.

— Можно.

— Ты поступаешь как ребенок.

— Я поступаю так, как должна поступить, — она запнулась. — А правда, что Бенит исполняет желания?

— Все об этом говорят. Но по-моему, это чушь.

— Если б я только знала, как это сделать, — прошептала Летиция.

— Раньше гении передавали желания богам.