— Тоже предпочитаете блицкриг?

От его ленивой чувственной улыбки у нее ёкнуло сердце. Он накрыл ее рот своим.

Габриель тут же крепко сжала губы и не смогла сдержать довольной улыбки, услышав его разочарованный сдавленный стон.

Александр чуть отстранился, лаская ее рот своими губами и кончиком языка, и прошептал:

— Ах, моя прелесть, так нечестно. Неужели вы вся из бесчувственного мрамора?

Габриель ощутила давление его бедер, ее грудь упиралась в его мускулистую грудь. Может, в конце концов и придется вцепиться в него, так как ноги слишком ослабели и вряд ли удержат ее.

— Поцелуйте же меня, Габриель! — Его тон был требовательным, слова — наглыми.

И тем не менее сладкие жаркие волны захлестнули ее, почти сметая здравый смысл. Соблазн закрыть глаза и прекратить сопротивление был почти непреодолим. Она оказалась уже на волосок от того, чтобы отдаться на волю чувств, но что-то удержало ее от безрассудства.

Ее темные глаза, полузакрытые отяжелевшими веками, распахнулись. Она уставилась на Александра. Он хотел ее. Это было совершенно очевидно. Но в его великолепных сине-зеленых глазах она увидела не только страсть, но и вызов. И если бы она растаяла и поцеловала его так, как он того хотел, — так, как хотела и она, — в них появилось бы чисто мужское торжество.

И в этот момент Габриель поняла, что воля и самообладание Александра Холидея не уступают ее собственным. Он не собирался поддаваться страсти. Он полностью контролировал себя.

— Сдавайтесь, Александр. Ничего не выйдет.

Их лица были совсем близко! Когда Александр улыбнулся, он почти коснулся ее рта своими теплыми губами. Габриель пришла в ужас, поняв, как сильно хочет, чтобы он поцеловал ее.

— Сдаваться? Сейчас? А почему? Вы здесь, со мной. И хотите того же, что и я.

Габриель разозлилась на него, а в основном на себя за то, что не сумела справиться со своими чувствами. Но она никогда не признает его правоту.

— У вас самомнение Зевса, если вы верите, что ни одна женщина не может устоять перед вами! — заявила она. — И вспомните, что я здесь с другим мужчиной!

Мне самой давно пора бы вспомнить об этом, упрекнула себя Габриель. Она была так поглощена Александром, что совсем забыла о Билли.

Александр нахмурился и чуть ослабил хватку. Упоминание о ее спутнике вызвало в нем жгучую ревность. А ведь он никогда не считал себя ревнивцем!

— Вы хотите меня! — прорычал он. — Вы просто слишком упрямы, чтобы признать это!

— Я признаю, что вы ловкий соблазнитель и действительно вывели меня из равновесия. Ваши чары произвели огромный эффект… но лишь на пару минут.

— На пару минут? — возмущенно повторил Александр.

Он смотрел на ее дерзкое лицо. К несчастью, она действительно уже не выглядела нежной и податливой, как несколько секунд назад. Прямо на его глазах она превратилась в насмешливую фурию. И это перевоплощение Александру совсем не нравилось.

— Вы собираетесь отпустить меня?

— Нет, — усмехнувшись, ответил он.

Она точно знала, какими должны быть следующие слова, и произнесла их:

— Тогда мне придется заставить вас сделать это.

— Каким же образом? — насмешливо спросил Александр, притянув ее к себе. Тактическая ошибка с моей стороны, признал он, так как прикосновение ее тела заставило его уже разгоряченную кровь бежать еще быстрее. — Закончили одни из этих феминистских курсов по самообороне? — вкрадчиво прошептал он.