|
– Спасибо, что забирали почту, – поблагодарила я и протянула руки. – Давайте. – Ну да, ну да! – Она вручила мне несколько пакетов и картонную коробку. На ее лице было написано живое любопытство. – Ох уж эти современные девушки! Так и норовят за границу удрать… – Я была не за границей. – Я сложила почту на столик. – Еще раз спасибо. – Не за что, голубушка! Я-то знаю, каково приходится, когда у человека… в семье неприятности! Перебираем варианты, значит. – У меня в семье все в порядке, – вежливо сказала я. – Конечно! – Она прокашлялась. – Ладно, голубушка, главное, что вы вернулись. А уж откуда – это неважно… – Миссис Фарли, – спросила я намеренно строго, – вы хотите узнать, где я была? Соседка отпрянула. – Да что вы, что вы! Упаси Боже! Я бы никогда… Ой, мне пора… – Спасибо за почту! – крикнула я, прежде чем она захлопнула свою дверь. И тут зазвонил телефон. Я подняла трубку, мельком прикинув, сколько народу набирало мой домашний номер за минувшие недели. Автоответчик был забит сообщениями, однако, прослушав первые три, все от мамы, причем каждое более негодующее, чем предыдущее, я решила дальше не разбираться. – Алло? – Саманта, это Джон Кеттерман. – А! – Я поежилась. Ничего не могу с собой поделать. – Доброе утро. – Пожалуйста, никуда сегодня не пропадайте. Вполне возможно, с вами захотят поговорить. – Кто? Кеттерман помолчал, потом сообщил, кратко и сухо: – Дознаватели. Господи. Господи! Мне словно заехали в солнечное сплетение. Почему-то захотелось разрыдаться, но я кое-как с собой справилась. – Вы что-нибудь выяснили? – На данный момент не могу ничего сказать. – Кеттерман остается Кеттерманом в любых обстоятельствах. – Вы гарантируете свое присутствие? – Разумеется! Мне придется куда-то подъехать? – Да, к нам в офис, – ответил он. Ни намека на иронию в голосе. Я чуть не расхохоталась. Подъехать в офис, из которого меня вчера публично выкинули?! В офис, в котором мне совсем недавно запретили появляться?! – Я вам перезвоню, – прибавил Кеттерман. – Не выходите из дома без телефона. Возможно, нам потребуется еще несколько часов. – Хорошо, – согласилась я. Набрала полную грудь воздуха. – Я понимаю, вы не можете вдаваться в подробности, но… Скажите мне хотя бы, была я права или нет. Он молчал. В трубке слабо потрескивало. Я затаила дыхание. – Не во всем, – сказал наконец Кеттерман. Я ощутила прилив горькой радости. Если «не во всем» – значит, в чем-то я все-таки права! Он отключился. Я положила трубку и посмотрела на свое отражение в зеркале. Щеки раскраснелись, глаза светятся. Я права! И они это признали! Меня словно осенило: мне предложат вернуться. И признают партнером. Господи! Я задохнулась от восторга – а в глубине души нарастал непонятный страх. Ладно, не будем торопить события. Я прошла в кухню, принялась расхаживать от стены к стене, не в силах усидеть на месте. Чем бы мне заняться в ближайшие несколько часов, чтобы убить время? Я налила в чашку кипяток, опустила в него чайный пакетик, посмотрела на него, пошевелила ложкой. |
