Нэнси пожала плечами и удивленно спросила:

— Ну и что с того?

Подождав, пока выпитое пиво хорошенько ударит парням в голову, она подкинула им идею: подумайте, ребята, как избавиться от Лоретты. Она немало позабавилась, слушая их полупьяную болтовню. Запирать Лоретту в ее комнате было бесполезно — у нее был ключ.

В конечном итоге парни вытащили из комнаты Нэнси металлическую кровать с сеткой и матрасом; стараясь не шуметь, подтащили ее к открытой двери комнаты Лоретты и поставили «на попа», перегородив дверной проем подобием тюремной решетки и полосатым матрасом. Лоретта их не видела. Когда она пыталась выглянуть, они услышали лишь ее приглушенный матрасом голос. Они смеялись, и Нэнси смеялась вместе с ними, всем своим весом удерживая эту баррикаду, пока они носили стулья, чтобы перегородить все пространство между матрасом и противоположной стеной коридора. Когда дело было сделано, парни сбросили футболки и шорты и нырнули в бассейн. Нэнси пошла в свою комнату и надела не вызывающий, но все же достаточно открытый купальник. Она выключила в доме весь свет, в том числе и лампочки, подсвечивающие бассейн. Оттуда раздались удивленные вопли: эй, что происходит? Но когда Нэнси вышла из дома и они увидели ее, то заулыбались, и один присвистнул, а другой сказал: «Вот это класс!» Мокрые молодые атлеты в мокрых свисающих трусах.

Они играли в пятнашки, то и дело прыгая в бассейн и касаясь друг друга в воде, и время от времени делали перерыв, чтобы хлебнуть пива. Наигравшись, Нэнси села в шезлонг, и ребята последовали ее примеру. Нэнси запыхалась и не пыталась скрыть это: ее грудь и плоский живот эффектно поднимались и опускались в такт дыханию. Посидев так несколько минут и физически ощущая на себе жадные взгляды, Нэнси потянулась, снова демонстрируя живот, и сказала, что хочет пойти переодеться.

Кстати, не поможет ли кто-нибудь из гостей расстегнуть ей лифчик? А то тянуться к застежке на спине очень неудобно.

Помочь, разумеется, хотели оба, и пока они толкались, отпихивали друг друга и боролись за выгодную позицию, Нэнси сама завела руки за спину и расстегнула застежку. Уходя с террасы в дом, она прекрасно понимала, что парни пожирают ее глазами и, словно загипнотизированные, готовы последовать за ней. Она вошла в дом, закрыла за собой стеклянную дверь и защелкнула замок. Потом сняла лифчик. Она стояла спиной к стеклянной двери до тех пор, пока они не подошли к двери вплотную; один из них попытался ее открыть. Тогда она обернулась.

Один из парней сказал:

— Хватит тебе валять дурака. Открой дверь.

Нэнси переводила взгляд с одного на другого — высокие жилистые атлеты старались выглядеть непринужденно в своих мокрых свисающих трусах. Она опустила руки на бедра, подцепила большими пальцами низко сидящий пояс трусиков и улыбнулась.

— Хватит тебе ломаться. Открывай.

— А что вы мне за это дадите? — спросила Нэнси.

— А то ты не знаешь. — Оба парня заржали.

— Выходи, — снова потребовал один из них.

— Как это — выходи? Я собираюсь ложиться спать, — ответила Нэнси.

— Так ты дверь-то открой, и мы с тобой пойдем.

— А что вы мне за это дадите? — снова повторила Нэнси.

На этот раз ребята переглянулись — теперь уже молча и серьезно. Наконец один спросил:

— А что ты хочешь?

В ответ на это Нэнси, скромно улыбнувшись, ответила:

— Пятьдесят баксов, Ваня. С каждого.

Она и сейчас помнила идиотское выражение, застывшее у них на физиономиях.

Так же хорошо она запомнила и то, как смотрела на нее мать, когда узнала об этой истории. Она даже не представляла, что можно так смотреть на человека — совершенно невидящим взглядом, будто на пустую стену.

— Нэнси, это правда?

История о «засидевшихся» у Нэнси ребятах дошла до матери по довольно длинной цепочке.