Остается выполнить еще одну задачу – самую важную. Но это завтра. В самый плохой день – вторник, и в такое неподходящее время – в семь часов вечера.

 Стук в дверь, сперва не очень деликатный, а потом просто нахальный, отрывает меня от чашки чудесного эликсира, получаемого путем смешивания молотого кофе с кипятком. Эликсир, преимущество которого можно в полной мере оценить только в Дании, поскольку здесь это единственный продукт, не имеющий запах миндаля.

 «Вот и начинаются неприятности,– – думаю я, направляясь к двери.– – Что ж, пускай, они ведь тоже предусмотрены программой». Решительно распахнув дверь, оказываюсь лицом к лицу с очаровательной Грейс.

 – Ах, вы еще не одеты?– – бросает она с упреком вместо приветствия.– – Не иначе и этой ночью принимали участие в брачных церемониях «Валенсии»…

 – Что поделаешь, других развлечений нет,– – небрежно отвечаю я, провожая ее в свои скромные покои.

 – Надеюсь, не в роли жениха?

 – Чашку кофе? Только что сварил. Сам лично.

 – Это не может меня отпугнуть,– – заявляет дама, располагаясь в продавленном кресле.– – Я все же попробую вашего кофе.

 Так что немного погодя я снова принимаюсь за дегустацию этого ароматного эликсира, на сей раз в обществе женщины.

 – Не так уж плох,– – отпив глоток, выносит свой приговор секретарша.– – Но я так и не услышала, чем вы занимались ночью.

 – Если имеется в виду прошедшая ночь, то об этом вы могли бы справиться у сеймуровских соглядатаев. Вы, вероятно, заметили их. Они торчат здесь уже вторые сутки.

 – Верю. Но ведь это Сеймур их подослал, не я.

 – Какое это имеет значение? Скажите, что вы по поручению шефа требуете, чтобы вам дали справку о том, как ведет себя этот сомнительный тип Михаил Коев.

 Грейс берет предложенную сигарету, закуривает и останавливает на мне пытливый взгляд.

 – Вы продолжаете шутить, Майкл, как будто ничего не произошло, как будто вокруг вас ничего особенного не происходит. Могу даже предположить, что в душе вы упиваетесь своим героизмом, своей способностью шутить с петлей на шее. Однако на вульгарном языке такой героизм обычно называют глупостью… Глупость и легкомыслие – вот что означает ваше поведение независимо от того, как вы сами его оцениваете.

 – А как вы оцениваете свое поведение?

 – Вам его оценивать. Мы с вами вместе в последний раз, и я пришла еще раз предложить вам единственно возможный путь к спасению!

 – И, не задумываясь, готовы совершить свою спасительную операцию на виду у людей Сеймура?

 – Пусть это вас не беспокоит. Я пришла сюда именно по распоряжению Сеймура. И чтобы не забыть, должна сразу передать вам его наказ… хотела сказать «приглашение». Он будет ждать вас в восемь вечера на Городской площади, перед кафе.

 – Мерси. А ваше приглашение в чем будет заключаться?

 – Я уже сказала.

 – Но вы упускаете из виду, что я буду забаррикадирован со всех сторон. Так что с вами или без вас выйти отсюда будет одинаково невозможно.

 – Ошибаетесь. Невозможно, если вы будете действовать без меня.

 – Вот как? А ведь вы только что утверждали, что те, внизу, не ваши люди, а его, Сеймура. Как же вы сумеете их убедить, чтобы они закрыли глаза, пока мы с вами будем совершать спасительное бегство?

 – Вот что, Майкл, перестаньте острить и постарайтесь понять меня, потому что я в самом деле в последний раз с вами и мне едва ли удастся увидеть вас, если даже захочу.