Потянувшись, Маркус взял рубашку и накинул на себя.

Девушка со вздохом встала. Все произошедшее было слишком нереальным, чтобы продолжаться и далее, и, кроме того, долг налагал на Кэтрин слишком серьезные обязанности, которые она не могла игнорировать.

Сделав глубокий вдох, она удивилась тому, что чувствует себя… поразительно бодрой, а ведь она почти не спала. Несмотря на кучу неотложных дел, ей хотелось провести с Маркусом еще несколько драгоценных минуг.

И она отважно заговорила:

– Признаюсь, я представляла совокупление немного иначе.

– Ну да, – ласково начал объяснять Маркус, натягивая панталоны, – то, чем мы занимались, не совсем совокупление, Кэт.

Она застыла в изумлении:

– Как?

– Несмотря на все то, что мы делали, ты осталась невинной.

– Но разве такое возможно?

– Я не покусился на твою девственность. То, чем мы занимались больше похоже на… – он взмахнул рукой, подыскивая нужное слово, – на первое или второе блюдо.

– То есть за ним могут последовать другие… ты это имеешь в виду? – спросила Кэтрин, чувствуя себя слишком неопытной и неуверенной. «Но, если продолжать в том же духе, то каким может оказаться десерт!»

Маркус встал и кивнул:

– Есть, так сказать, и главное блюдо.

– Но почему мы?..

Подойдя к туалетному столику, он погрузил руки в тазик с водой и умылся.

– То, чем мы занимались… Видишь ли, я должен быть уверен, что у тебя не будет ребенка.

«Не будет ребенка!»

– О, – разочарованно выдохнула Кэтрин, где-то в глубине ее существа мелькнула неизбежная и болезненная мысль, с которой она не хотела мириться.

Хлопоча в Андерсен-холле вокруг малышей, Кэтрин утоляла свое тайное желание растить собственного ребенка, которого у нее, впрочем, никогда не будет. Она ведь решила, что никогда не выйдет замуж, а следовательно… Нет, она ни за что не подчинится ничьей воле! Даже если ценой ее свободы станет отказ от материнства.

– А… с другими женщинами ты вел себя иначе?

Маркус, вытиравший лицо полотенцем, остановился.

– Я не собираюсь говорить с тобой о других женщинах, Кэт. – Он вытер руки и обернулся.

– Поскольку я не принадлежу к их числу, – съязвила Кэтрин, вдруг уверившись в том, что с другими женщинами он добирался и до десерта.

– Не будь такой злюкой, Кэт. – Отбросив полотенце, он подошел ближе. – Мы ведь говорим не о моих желаниях, а о необходимости сохранить здравый смысл. Очень скоро мне предстоит вернуться на Пиренейский полуостров, и я не могу оставить тебя одну с младенцем. По отношению к тебе это было бы подло.

– Как благородно с твоей стороны, – пробормотала она в приступе тихой ярости.

– Я вообще не хотел к тебе притрагиваться, – серьезно сказал Маркус, приподнимая ее подбородок пальцем. Его глаза, немного потемневшие от вспышки недавней страсти, светились нежностью. – Но я не сумел справиться с собой. Ты очень соблазнительна. – Его упругие губы коснулись ее плеча. – Просто удивительно, как тебе до сих пор удавалось держать мужчин на расстоянии.

Однако для Кэтрин это не представляло никакой сложности, ведь только Маркусу Данну удалось пробудить в ней такие удивительные желания, но скоро он снова исчезнет из ее жизни. Сердце Кэтрин упало. Она отодвинулась и скрестила руки.