– Если бы эта сказка развивалась в том направлении, какое было задано ей двадцать лет назад, ее злодеем был бы я. Но с тех пор произошло многое. Так вот, я – не хочу. Злодей тоже может взбунтоваться. Но я не собираюсь выкладывать перед вами душу. Я пришел только предупредить, что могущество влечет за собой опасность. Тебе, я думаю, не надо разжевывать элементарные истины. Могущество не утаишь в кармане, а как только засветился – держись. Не такая вещь, чтобы поиграть – и бросить.

– А почему ты меня об этом предупреждаешь?

Бертран оглянулся, словно ища помощи у Брика, но правнук Великого Инквизитора смотрел на него с недоверчивым любопытством.

– Я знал твою мать, – сказал Бертран.

Наступившая тишина была подобна удару грома. Ноздри Санди вздрогнули.

– Дальше, – отрывисто приказал он.

Лоб Бертрана покрылся испариной. Брик отодвинулся от обоих: там явно что‑то происходило – что‑то, от чего его швыряло то в жар, то в озноб.

– Оставь эти штучки, – хрипло сказал Мастер, – для слабаков. Неужели ты думаешь, что сможешь заставить говорить меня? Я скажу только то, что захочу сам. Я не самоубийца. Твоя мать была прекрасной женщиной. Больше я тебе не скажу ни слова.

– А отец?

– О‑о! Он тоже был во всех отношениях хорошим человеком, – этот комплимент, однако, вышел у Бертрана глумливо.

– Они живы?

– Узнаешь сам, если захочешь.

– Какова же твоя роль в этом деле, Бертран?

– В твоем возрасте, – выразительно сказал Бертран, – я был весьма многообещающим злодеем. Дракон не соврал – от рождения я награжден чернотой. Для того же, чтобы различать оттенки, нужен человеческий глаз. Довольно с вас. Я и так сказал больше, чем намеревался. Прощайте, и если хотите сохранить шкуру – берегитесь.

Он порывисто поднялся и ощупью проверил у пояса меч.

– Сэр, – вдруг взмолилась Саския, – освободите Сверчка. О нем, похоже, все забыли.

Бертран ухмыльнулся:

– А ножкой топнешь?

Она вспыхнула под его взглядом. Дигэ для моральной поддержки шагнула к ней поближе.

– Надо будет – топну! – храбро ответила девушка.

Бертран, обретая вновь насмешливую самоуверенность, шутовски раскланялся. Дигэ вдруг подумала, что он ведет себя так, словно давно знает Сэсс, тогда как она, совершенно очевидно, видела его впервые.

Он вышел из пещеры, и Санди, словно вспомнив что‑то важное, бросился за ним вдогонку. Через две минуты внутрь вполз сконфуженный Сверчок.

– Дрянь! – сказал он шепотом, предварительно оглянувшись.

– Похоже, – сказал Брик, – мэтр явился только для того, чтобы поглядеть на нашего Санди. Сверчок, я вынужден тебя допросить.

– Что тебе еще от меня надо? – взмолился несчастный дракон.

– Что мой мэтр плел тут про черноту и про драконьи глаза?

Сверчок скуксился.

– Ну… – скучным голосом начал он. – Я, конечно, мог бы и наврать чего‑нибудь…

– Не советую. Мне кажется, мы все в одной лодке.

– Драконы видят людей цветными. Есть такая штука… называется аура. Санди знает, что это такое. Ну, вроде как душа. Как у святых на иконах, только людям не видно. Так вот, эта аура цветная. Разные цвета соответствуют разным качествам.

– Так ты, – присвистнул Брик, – сразу видишь, с кем имеешь дело? Какое полезное свойство!

– Сообразительный ты – сил нет, – вздохнул дракон.