миниатюрные дворцы, смахивающие на театральные декорации к комедии Шекспира "Венецианский купец" - резной камень, колонны, балкончики и крошечный фонтан в центре с обязательной стайкой пасущихся вокруг

голубей. От площади лучами расходились улочки и каналы с круто горбящимися арками мостов. По одной из них, гремя песнями,

двигался караван гондол, перегруженных ряжеными. Люди веселились, размахивая гирляндами бумажных цветов и стараясь поднять повыше - к окнам домов огромных, прилаженных к шестам головастых кукол.

- Пошли, пошли, ещё насмотришься. Похоже, ночью нам не придется сомкнуть глаз - несколько преувеличенно ворчал бывалый Шнайдер.

Это патриоты традиционных увеселений так усиленно наигрывают ренессансный разгул, что туристам потом всю жизнь кажется, что они прозябают в будничной скучище, в то время как здесь - вечный праздник.

Скромный отель, выглядевший как небольшая частная вилла, показалс Виктории шикарным: зеркала, сияющие люстры венецианского

стекла, обилие позолоты, "дворцовой мебели" и ковров заставляли

проникнуться иллюзией старины и собственной значительности.

А пахло здесь так, будто парфюмерная презентация уже

началась.

Виктория, заглядевшаяся на метровые букеты, украшавшие холл, забыла поволноваться за процедуру оформления - Шнайдер зарегистрировал их

в книге постояльцев под настоящими именами. Это значило, что вслед за горничной, поднимавшейся по крутой мраморной лестнице на второй этаж следовала в свой номер-люкс Антония Браун.

Час, отпущенный Артуром на распаковку багажа и отдых, Виктория провела у окон, выходящих из гостиной на площадь с фонтаном, а из спальни прямо в узкое ущелье канала. Разглядывать эту тесно

сомкнувшуюся с твоей невероятную жизнь можно было бесконечно, что

пышно цветущая на окнах герань, вовсе не живая, а пластмассовая,

уже слегка выгоревшая, что у клетки с канарейкой на полукруглом

балкончике противоположного дома гипнотически замер крупный

рыже-белый, совсем российский "помойный кот", а у запертых дверей

домов аккуратно проснулись какие-то блестящие черные тючки. К тому

же, хоть и утро, а карнавал, видимо, и не засыпал, продолжая греметь

с разных сторон шумами ярмарочных гуляний. На темной воде канала

прямо под окнами спальни качалась стайка малиновых листков каких-то

афиш, возглавляемая белой, уже промокшей картонной маской. Печальный

рот Пьерро кривился гримасой смерти ужаса, в пустых прорезях глаз

стояла водяая муть. Где-то подняв в воздух голубей, заухал колокол.

Виктория машинально потянулась к цепочке с нательным

крестиком,

одетым при крещении в монастыре, но пальцы обнаружили пустоту,

растерянно прбежав за ворот свитера. Крестик, бывший с ней все эти

пять лет, исчез.

- Обидно именно сейчас, когда я так нуждаюсь в защите! - подумала

Виктория, надеясь найти пропажу, начала распаковывать дорожную сумку, собранную для неё Алисой. Туалетные принадлежности

отправились на столик в ванную комнату, порадовавшую стилизованным под старину убранством и зеленоватым тоном узорчатого камня,

покрывавшего пол. На нем и разлетелся со звоном флакон "Arpegio" любимых алисиных духов, часто используемых и Антонией. - Фу, ты явно перебрала с парфюмерией, крошка. - Артур, войдя в номер, огляделся.

- А здесь совсем недурно, и главное - скромно. Кроватка вполне девичья, всего четыре квдратных метра. - Шнайдер покосился на свою подопечную, не радовавшую его откровениями по поводу своей личной жизни. Что-то там произошло с ней в эти американские годы? Во всяком случае, разговоров о браке не было, да и слухов о каких-нибудь романах тоже. Артур с удовлетворением знатока отметил длинные

загорелые ноги, открытые для обозрения твидовыми шортами и удивленно причмокнул: неужто девица?

Программа трех дней складывалась вполне четко - от и до - все расписано по часам.