|
– Милый Холтофф, – сказал Айсман, – кто то играет против нас, и очень сильно играет. – Ты преувеличиваешь. Просто вы плохо сделали материал для Ленца. Торопись придумать что нибудь, потому что он уже начал плакать в камере, а это, как ты помнишь, плохой симптом. – Скажи ему, чтобы он дал тебе вот какие показания... Этот киноматериал ему вручил Люс через своего помощника. Режиссер Люс... Тот самый Люс, который идет по делу Дорнброка... И снят он в его манере, этот материал, не правда ли? Резкий монтаж, свободный поиск вокруг главного героя; Кочев нигде не доминирует в кадре, он всюду проходит вторым планом. Ты поясни это Ленцу. Скажи ему, что этой версии он должен держаться до конца. Естественно, ты объяснишь ему, что после дачи этих показаний его немедленно освободят под залог, и он будет по прежнему выпускать газету, и получит в придачу время на ТВ для сенсационного выступления. Материалы мы уже готовим... – Почему ты думаешь, что против нас играют? – Я ощущаю это кожей. – Я бы с удовольствием избавился от этого дела. – Ничего, – усмехнулся Айсман, – если мы с тобой выскочили из той передряги, то из этой то наверняка выберемся. Ты начни, ты начни только. А потом дело уйдет от тебя, и уйдет оно к Бергу, к этому паршивому демократу из прокуратуры. 9 «М р Аверелл У. Мартенс, бокс 4596, Иллинойс, США. Уважаемый мистер Мартенс! Сейчас в Западном Берлине прокурор Берг (профессор права Боннского университета, почетный профессор Сорбонны, рожден в Кенигсберге в 1903 году в семье теолога, социал демократ) ведет расследование обстоятельств таинственной гибели Ганса Дорнброка, а также исчезновения болгарского гражданина – аспиранта Павла Кочева. Научным руководителем Кочева в течение его двухлетнего пребывания в аспирантуре был я. Именно я ориентировал его на исследование нацистского прошлого концерна Ф. Дорнброка. Именно я рекомендовал ему заняться изучением вопроса о неонацистских тенденциях в Западной Германии, о помощи неонацистам со стороны концерна Дорнброка, возрожденного в начале 50 х годов, несмотря на решения Потсдамской конференции. Поэтому я готовлюсь к тому, чтобы выступить со свидетельскими показаниями против официальной версии, согласно которой П. Кочев «попросил политического убежища». Я еще не готов к тому, чтобы выступить со своей версией, однако опровержение очевидно несправедливого так же необходимо, как и утверждение справедливости. Я был бы глубоко признателен Вам, мистер Мартенс, если бы Вы согласились помочь мне, ответив на ряд вопросов: 1. В 1945 – 1946 годах Вы являлись начальником отдела декартелизации в военной администрации. В связи с чем Вы оставили этот пост? 2. Вы обнаружили Дорнброка и, задержав его, передали британским оккупационным властям по месту его проживания. Судя по сообщениям печати, Вы также выявили еще несколько десятков нацистов – как «фюреров военной экономики», так и работников аппарата РСХА. Не приходилось ли Вам сталкиваться в ходе расследования с бывшими офицерами СД и СС Айсманом, Холтоффом, Вальтером Нозе и Куртом Гролле? 3. Подвергались ли Вы давлению со стороны людей, близких к германским картелям, во время Вашей работы в Германии? Я был бы весьма Вам признателен за ответ. С наилучшими пожеланиями Максим М. Исаев (Владимиров), профессор, СССР ». ДОРНБРОК ПРИ АДЕНАУЭРЕ 1 Через десять месяцев после смерти Самуэля служба разведки банковской корпорации Дигона положила на стол Барри документы, которые неопровержимо свидетельствовали о том, что крупнейшие корпорации Штатов направили в Германию своих представителей для контактов с теми, кто определял финансовое и промышленное могущество гитлеровского рейха. |
