|
– У вас есть доказательства связи Люса с левыми? – Этим предстоит заняться вам, если вы этого пожелаете. Не так уж трудно, я думаю, докопаться до его связей с Тойфелем, Дучке и прочей швалью. – Вы оскорбляете людей, которые не могут ответить вам, ибо их нет в зале, – сказал Кроне. – Допустимо ли это, господин Ленц? – А допустимо ли меня, газетчика, подставлять под удар только потому, что я не разделяю социал демократических взглядов Люса? Кто кого унизил, господин Кроне? Я, назвавший их швалью, или они, посадив меня в тюрьму? От этих людей – я убедился теперь – можно ожидать всего. – Допускаете ли вы, – спросил Ленца журналист из гамбургской газеты, – что Люс действовал против вас для того, чтобы нанести удар по престижу концерна Акселя Шпрингера? – Кто вам сказал, что моя газета входит в концерн Шпрингера? – Вы отрицаете это? – Я выпускаю газету, а не держу пакет акций. Спросите об этом Шпрингера. Его финансовые дела меня не касаются. – Но вы допускаете мысль, что могут бить в поддых только потому, что вы, ваша газета публиковала против Люса, против его фильма резкие материалы? – Мне бы не хотелось допускать такой мысли. Если это так, то это провокация. – Насколько мне известно, Люс – режиссер. Он что, одновременно сам и снимает? – спросила старуха из «Пари жур». – Этого я не знаю. Ко мне пришел человек от Люса с его пленкой. И все. – Собираетесь ли вы привлечь Люса к суду? – Я еще не говорил с моим адвокатом. По характеру я не кровожаден, но хотел бы просить Люса избегать личных встреч со мной – это я говорю с полной мерой ответственности. Кроне спросил: – Господин Ленц, вы работали в министерстве пропаганды у доктора Геббельса? – Да. – Ваш пост? – Я был референтом в отделе проведения дискуссий с представителями церкви. – По моему, с представителями церкви дискутировали в концлагерях, – пожал плечами Кроне, – их же сажали в концлагеря, господин Ленц. – Смею вас уверить, что я никого не сажал в концлагерь, господин Кроне. Есть еще вопросы, господа? – Большое спасибо, – сказала старуха из «Пари жур», – мы благодарны вам, господин Ленц. Примите ванну, отоспитесь и возвращайтесь поскорее в свою газету. – Простите, господин Ленц, – поднялся Кроне, – последние вопросы: когда и где вам была передана пленка, сколько вы за нее уплатили человеку Люса и, наконец, сколько вы получили за показ этого материала? – О том, где и когда была передана пленка, я не буду сейчас говорить, чтобы не вооружать моих незримых врагов лишними материалами. Скажу лишь, что при этом присутствовало еще два человека. О моих финансовых делах, думаю, бестактно беседовать здесь, ибо я не считаю приличным задавать встречный вопрос господину Кроне. Впрочем, каждому – свое. До свидания, господа, спасибо за внимание... СТРЕМИТЕЛЬНАЯ МЕДЛИТЕЛЬНОСТЬ 1 – Господин Люс, на мое имя поступила жалоба редактора Ленца с требованием привлечь вас к ответственности. – Я уже читал об этом в утренних газетах, – устало ответил Люс. – Я к вашим услугам. – К моим услугам, – задумчиво повторил Берг, – ну что же, пусть так. Что вы можете сказать о заявлении редактора Ленца? – Это ложь. – Кому выгодна эта ложь? Вы знакомы с редактором Ленцем? – Нет. – Ленц утверждает, что вы знакомы. – Он мог знать меня. Я его не знаю. – Где он мог видеть вас? – Я не иголка в стоге сена, – Люс пожал плечами. |
