Примагниченный взглядом в светлой фигурке, я буркнул мысленно: «Нет, я всё такиразберусь, в чём её секреты!» Отчего то меня теперь чертовски задевало то, чтокасалось этой девочки.

Я сбежал по лестнице и подошёл. Одним движением нагнул к ней усыпанную румяными абрикосами ветку, за которой Гаечка тянулась.

– Спасибо! – обрадовалась она, обрывая ягоды.

– Пойдём пообедаем? – спросил я с напускной небрежностью. – Тут в «Руми» кормят обалденно.

С золотыми абрикосами в руках она взглянула на меня смешливо:

– С тобой или с ковбоем Мальборо?

– С обоими, – нашёлся я.

– Ну тогда ещё и Лизочку с собой возьмём, – подмигнула она.

* * *

Эля

Он самодоволен, и мне это не нравится. Он хочет веселиться с другимиженщинами или за их счёт. И мне это не подходило. О чём он болтал так весело с Миланой, понимаясь по лестнице и поднося её багаж? Не знаю, но во мне всё вскипело. Артём исчез, а я чуть не сжевала кактус, усыпанный ярко жёлтымицветами.

«Миллиардер, Эля, он миллиардер. Чудес не бывает», – напомнила я себе.

И что бы я себе ни придумывала, он будет таким, какой есть: звезда, красавец, знающий об этом, избалованный вниманием женщин. Так что пока не поздно, надосрочно переводить рельсы обратно на дружбу, чтобы вновь не оказаться брошенной, чтобы вновь не собирать себя по кусочкам. Скоро исполнится год с того дня, как ушёл тот, кто меня предал. И я его не люблю больше, но в душе досих пор больно. И я больше не хочу этого, нет! Да, я верю – будет ещё у меня нормальный мужчина, не плейбой и не миллионер, а тот, кому будет понятна моя жизнь. Но это потом, когда я перестану быть такой уязвимой, когда я забуду о болив ногах по ночам и в дождливую погоду.

Мгновение с Артёмом в повязке было прекрасно, но оно остановилось, и всё, как в компьютерной игре, встало на свои места – на начальный уровень.

Я не хотела мучительно прислушиваться к разговорам с вип вернады. На глазапопалась миска, и я принялась собирать абрикосы. И вдруг Артём оказался рядоми сказал:

– Пообедаем вместе? – А улыбка снова натянутая.

Не успокоился, значит. Или веселье с Миланой оказалось не того вкуса... Я напомнила себе: «Друзья!» и позвала с нами мимо проходящую Лизочку. Лицо у Артёма вытянулось, а Лизочка не отказалась. Замечательная девушка!

* * *

Прекрасная, вдохновенная Лизочка с пушистыми волосами и небесного цветаглазами увлечённо читала нам стихи Руми из книги, предложенной официанткой в одноимённом этно кафе, и не догадывалась, что защищает меня... от меня. И отпристального взгляда Артёма, в котором сквозило недоумение.

«Да, мы друзья», – говорила я себе, беспечно улыбаясь и изучая меню.

Мы сидели за столиком в углу, залитом ровным золотым светом от светильников, ревнующих посетителей к солнечным лучам. Впрочем, те почти и не попадали сюдасквозь затемнённые окна. Восточные ковры на полу, деревянная отделка, картины на крымские темы на стенах – уютно. Артём явно не был поклонником суфийской поэзии, но терпеливо выслушал поэму о попугае и купце до конца. Плюс в карму. А потом мы ели, перекидываясь фразами и взглядами, будто шариками для пинг понга.

– Твой родной город? Ты отсюда? – спрашивал Артём.

– Нет. Новочеркасск. Твой?

– Москва. Люблю её очень.

– А пробки не мешают?

– У меня квартира в центре.