И она скрылась в огненном круге, то мгновенно закрылось, оставляя нас с наедине с Дастелом.

* * *

Несколько секунд Норт молчал, затем провёл ладонью по моему животу, проверяя, убрав руку поднялся, закрыл окно, вновь вернулся ко мне и сев рядом, спросил:

— Откуда у тебя план отступников?

Не став врать, тихо ответив:

— Я вчера уходила из дома.

Он судорожно сглотнул, но ругаться не стал, просто уточнил:

— И как?

Я бы, наверное, могла ответить многое, но глядя в тёмные с таким родным фиолетовым отсветом глаза, прошептала то, что тревожило больше всего:

— Седьмым этапом плана руководит Ульгер Шеран. Отступник, за убийство которого отомстили моему отцу, и убили как его, так и всю деревню из которой он был родом. Отступник, который не позволил дяде Тадору переродившись вернуться ко мне… Вечный, убивший как минимум одного из тринадцати, посвящённых в тайну моей крови, который должен был передать мне письмо дяди Тадора, когда тот погиб и собственно эта инициация — её не должно было быть. Дядя Тадор придумал как заблокировать этот побочный эффект крови.

Норт судорожно выдохнул, отвёл взгляд на миг, затем посмотрел на меня, и спросил:

— Ты хотя бы осознаешь, насколько рисковала вчера?

Я смотрела на него, на его красивое лицо, каждую чёрточку которого я знала так отчётливо, на плотно сомкнутые губы, на волосы, отросшие за ночь и которые вот такой вот длины до плеч безумно ему шли, в его тёмные фиолетовые глаза и… и всё же сказала:

— Я осознаю другое, Норт. То, что осознавать вовсе не хотелось бы, но твоё утреннее требование ко мне остаться с лордом Гаэр-ашем сказало слишком о многом — ты готовишься к смерти.

— Скорее осознал её реальность, — хрипло ответил он.

Хрипло, но совершенно спокойно. И я как-то вдруг поняла — они всё это осознали. Все. И он, и Эдвин и Дан. Осознали ещё вчера. Они все… ещё до похорон. И совершенно дико, жутким диссонансом вспомнилась наша первая встреча, и они, три сильных, уверенных в себе лучших адептов Некроса, с лёгкостью отшвырнувших всю нежить Мертвого леса, с лёгкостью побеждавших всегда и во всём, летевших сюда с уверенностью в том, что победа будет за ними. Что они вернутся обратно в Некрос и все адепты Академии некромантии будут радостно скандировать их имена, а девушки кричать: «Норт, мы тебя любим!» или что-то в этом духе. Они летели на Королевские Мёртвые игры за триумфом, а прилетели — чтобы погибнуть.

Слёзы, они соскользнули с ресниц совершенно не прошено, как, впрочем, и слова:

— Вы летели на эти игры побеждать…

Он молча потянул меня к себе, усадил на руки, обнял, прижав мою голову к своему плечу, и целуя мои волосы, прошептал:

— Всё будет хорошо, слышишь?

Норт сам в это не верил. Уже не верил. Он, как и все они, Дан, Эдвин и Ташши, готовился сдохнуть, но спасти как можно большее количество людей… и меня.

В двери вежливо постучали.

Сразу стало ясно что стучит Эдвин, потому что только он умел «вежливо» стучать рукоятью меча, и действительно стоило Норту крикнуть «Входи», как появился Харн. Некромант был бледен, выглядел немного осунувшимся, но при этом излучал спокойствие несокрушимой скалы из Приграничного хребта, что делит территорию Тёмной империи и Миров Хаоса.

— Я смотрю тебя привели в форму за одну ночь, — со странной интонацией протянул Норт.

— Даже не спрашивай, — хрипло ответил Эдвин.

Подошёл к кровати, на ходу развеяв призрачный магический меч, посмотрел на меня, пристально оглядел с нечёсанной головы до скрытых под одеялом ног и хрипло констатировал:

— Кровь проснулась.