– Мартинес планирует на уик-энд отправиться в Шотландию поохотиться на куропаток и до утра вторника в Лондон не вернется.

– Почему ты так уверен, Себ? – спросил его отец.

– Вся его коллекция произведений искусства в понедельник вечером выставляется на продажу у Агню, а хозяина галереи Мартинес предупредил, что прийти не сможет, потому что не успеет к этому времени вернуться в Лондон.

– Я нахожу странным, – сказала Эмма, – его нежелание быть поблизости в тот день, когда он избавляется от всех своих акций пароходства и вдобавок от ценнейшей коллекции.

– А по-моему, все объясняется просто, – сказал Седрик. – Если станет ясно, что дела пароходства плохи, он захочет быть как можно дальше отсюда, предпочтительно в таком месте, где никто не сможет выйти с ним на связь, предоставив вам разбираться с алчной прессой и раздраженными акционерами.

– Известно, где именно он будет в Шотландии? – спросил Джайлз.

– Пока нет, – ответил Седрик. – Но вчера вечером я звонил Россу Бьюкенену. Он сам первоклассный стрелок и рассказал мне, что к северу от границы всего пять-шесть отелей и охотничьих домиков, которые Мартинес сочтет достаточно удобными, чтобы отпраздновать «Славное Двенадцатое». Росс собирается на днях заглянуть в каждый из них, пока не обнаружит тот, который забронировал Мартинес.

– А чем мы, все остальные, можем помочь? – спросил Гарри.

– Да просто ведите себя как ни в чем не бывало. Особенно вы, Эмма. Вы должны создавать полное впечатление, что готовитесь к собранию и отправке в первый рейс «Бэкингема». Разработку мелких деталей предоставьте мне и Себу.

– Но даже если вам удастся операция с акциями, – сказал Джайлз, – это все равно не решит проблему с отставкой Фишера.

– Я уже придумал и привел в действие план, как нам поступить с Фишером.

Все с нетерпением ждали продолжения.

– А посвятить нас в детали вашего замысла вы не планируете? – поинтересовалась Эмма.

– Нет. Мой адвокат, – Седрик коснулся руки сына, – рекомендовал мне не делать этого.

– Мартинес забронировал охотничий домик «Гленливен» с пятницы четырнадцатого августа до понедельника семнадцатого.

– Далековато.

– В богом забытом месте.

– Что вы еще выяснили?

– Он и двое его сыновей приезжают в «Гленливен» дважды в год, в марте и августе. Всякий раз они бронируют одни и те же комнаты на втором этаже, все принимают пищу в люксе дона Педро и никогда – в ресторане.

– Вы узнали, когда ожидается их приезд?

– Узнал. Они сядут в ночной поезд в Эдинбурге во вторник вечером, а на следующее утро в полшестого их встретит водитель гостиницы и отвезет в «Гленливен» прямо к завтраку. Мартинес любит копченую сельдь, хорошо подрумяненные тосты и английский джем.

– Вот это да! Сколько времени у вас ушло, чтобы разузнать все это?

– Больше трех сотен миль за рулем через Горную Шотландию, проверка нескольких отелей и охотничьих домиков. После пары бокалов в баре «Гленливена» я даже узнал, какой его любимый коктейль.

– Что ж, с небольшой долей удачи у меня будет зеленый свет с момента, когда в пятницу утром их подберет водитель «Гленливена» до их прибытия в Лондон вечером следующего вторника.

– Если не случится что-нибудь непредвиденное.

– Что-нибудь непредвиденное всегда случается, и нет причин полагать, что в этот раз будет как-то иначе.