Все рассмеялись, за исключением мистера Агню, который все еще крепко держал в руках свое сокровище. Он отнес картину в кладовую, запер дверь на два замка и повел всех наверх.

– Большое спасибо, инспектор, – сказал он, когда Россиндейл покидал галерею.

– Не за что, сэр. Я рад, что на этот раз все закончилось благополучно.

Когда Себастьян устроился на заднем сиденье полицейского автомобиля, инспектор Россиндейл сказал:

– Теперь могу вам сообщить, почему я был так уверен, что вы украли картину, молодой человек. Ваша девушка взяла вину на себя, а по опыту я знаю: это означает, что она кого-то выгораживает.

– Не уверен, останется ли она моей девушкой после того, что пережила из-за меня.

– Я постараюсь отпустить ее как можно скорее. Только заполним необходимые документы, – со вздохом добавил Россиндейл.

Тем временем машина подъехала к полицейскому участку на Сэвил-роу. Себастьян прошел за полицейскими в здание.

– Отведите мистера Клифтона вниз к камерам, а я пока управлюсь с бумагами.

Молодой сержант проводил Себастьяна, отпер дверь камеры и отошел в сторону, дав ему войти. На краешке тощего матраца сидела, скорчившись и прижав колени к подбородку, Саманта.

– Себ! Тебя тоже арестовали?

– Нет, – ответил он, впервые обнимая ее. – Вряд ли они стали бы держать нас в одной камере, если б решили, что мы лондонская версия Бонни и Клайда. Когда мистер Агню обнаружил в кладовой рисунок Джессики, он поверил, что я случайно взял не ту упаковку с картиной, и снял все обвинения. Только боюсь, ты потеряла работу, и все из-за меня.

– Да ты ни при чем. Мне следовало быть собраннее и не флиртовать на работе. Но я теряюсь в догадках, как далеко ты можешь зайти, лишь бы не приглашать меня на ужин.

Себастьян отпустил ее, заглянул в глаза и нежно поцеловал.

– Говорят, девушка всегда помнит первый поцелуй мужчины, в которого влюбилась, и, должна признаться, забыть этот мне будет непросто, – прошептала она, и тут дверь камеры открылась.

– Можете идти, мисс, вы свободны, – объявил молодой сержант. – Прошу извинить за недоразумение.

– Не ваша вина, – ответила Саманта.

Сержант отвел их наверх и придержал входную дверь участка.

Себастьян вышел на улицу и взял Саманту за руку. В этот момент перед ними остановился темно-синий «кадиллак».

– О, черт! – воскликнула Саманта. – Я забыла. Полицейский разрешил мне сделать один звонок, и я позвонила в посольство. Мне сказали, что родители в опере, но в антракте их привезут. О, черт…

Из машины вышли мистер и миссис Салливан.

– Саманта, что все это значит? – Мистер Салливан поцеловал дочь в щеку. – Мы с мамой очень за тебя волновались.

– Простите меня. Вышло жуткое недоразумение.

– Слава богу, – сказала ее мать и взглянула на молодого человека, держащего ее дочь за руку. – Кто это?

– О, это Себастьян Клифтон. Я выхожу за него замуж.

– Откуда такая уверенность?

– Администратор гостиницы сообщил моей жене, что утром к вокзалу за ним пойдет машина, чтобы успеть привезти к завтраку. Я могу приехать завтра утром в Эдинбург и проконтролировать.

– Не стоит. Себ сегодня вечером опять поедет на Кингз-Кросс и проследит за его посадкой. Если, конечно, его не арестуют за кражу Рафаэля.

– Я не ослышался? – спросил Росс.