64  Все время казентинские ручьи,

С зеленых гор свергающие в Арно

По мягким руслам свежие струи,

67  Передо мною блещут лучезарно.

И я в лице от этого иссох;

Моя болезнь, и та не так коварна.

70  Там я грешил, там схвачен был врасплох,

И вот теперь – к местам, где я лукавил,

Я осужден стремить за вздохом вздох.

73  Я там, в Ромене, примесью бесславил

Крестителем запечатленный сплав,

За что и тело на костре оставил.

76  Чтоб здесь увидеть, за их гнусный нрав,

Тень Гвидо, Алессандро иль их братца,

Всю Бранду я отдам, возликовав.

79  Один уж прибыл, если полагаться

На этих буйных, бегающих тут.

Да что мне в этом, раз нет сил подняться?

82  Когда б я был чуть-чуть поменьше вздут,

Чтоб дюйм пройти за сотню лет усилий,

Я бы давно предпринял этот труд,

85  Ища его среди всей этой гнили,

Хотя дорожных миль по кругу здесь

Одиннадцать да поперек полмили.

88  Я из-за них обезображен весь;

Для них я подбавлял неутомимо

К флоринам трехкаратную подмесь".

91  И я: "Кто эти двое, в клубе дыма,

Как на морозе мокрая рука,

Что справа распростерты недвижимо?"

94  Он отвечал: "Я их, к щеке щека,

Так и застал, когда был втянут Адом;

Лежать им, видно, вечные века.

97  Вот лгавшая на Иосифа; а рядом

Троянский грек и лжец Синон; их жжет

Горячка, потому и преют чадом".

100  Сосед, решив, что не такой почет

Заслуживает знатная особа,

Ткнул кулаком в его тугой живот.

103  Как барабан, откликнулась утроба;

Но мастер по лицу его огрел

Рукой, насколько позволяла злоба,

106  Сказав ему: "Хоть я отяжелел

И мне в движенье тело непокорно,

Рука еще годна для этих дел".

109  "Шагая в пламя, – молвил тот задорно, -

Ты был не так-то на руку ретив,

А деньги бить она была проворна".

112  И толстопузый: "В этом ты правдив,

Куда правдивей, чем когда троянам

Давал ответ, душою покривив".

115  И грек: "Я словом лгал, а ты – чеканом!

Всего один проступок у меня,

А ты всех бесов превзошел обманом!"

118  "Клятвопреступник, вспомни про коня, -

Ответил вздутый, – и казнись позором,

Всем памятным до нынешнего дня!"

121  "А ты казнись, – сказал Синон, – напором

Гнилой водицы, жаждой иссушен

И животом заставясь, как забором!"

124  Тогда монетчик: "Искони времен

Твою гортань от скверны раздирало;

Я жажду, да, и соком наводнен,

127  А ты горишь, мозг болью изглодало,

И ты бы кинулся на первый зов

Лизнуть разок Нарциссово зерцало".

130  Я вслушивался в звуки этих слов,

Но вождь сказал: "Что ты нашел за диво?

Я рассердиться на тебя готов".

133  Когда он так проговорил гневливо,

Я на него взглянул с таким стыдом,

Что до сих пор воспоминанье живо.

136  Как тот, кто, удрученный скорбным сном,

Во сне хотел бы, чтобы это снилось,

О сущем грезя, как о небылом,

139  Таков был я: мольба к устам теснилась;

Я ждал, что, вняв ей, он меня простит,

И я не знал, что мне уже простилось.