67  А я, – чтоб все явить, как на ладони, -

Был Камичон де'Пацци, и я жду

Карлино для затменья беззаконий".

70  Потом я видел сотни лиц во льду,

Подобных песьим мордам; и доныне

Страх у меня к замерзшему пруду.

73  И вот, пока мы шли к той середине,

Где сходится всех тяжестей поток,

И я дрожал в темнеющей пустыне, -

76  Была то воля, случай или рок,

Не знаю, – только, меж голов ступая,

Я одному ногой ушиб висок.

79  "Ты что дерешься? – вскрикнул дух, стеная. -

Ведь не пришел же ты меня толкнуть,

За Монтаперти лишний раз отмщая?"

82  И я: "Учитель, подожди чуть-чуть;

Пусть он меня избавит от сомнений;

Потом ускорим, сколько хочешь, путь".

85  Вожатый стал; и я промолвил тени,

Которая ругалась всем дурным:

«Кто ты, к другим столь злобный средь мучений?»

88  "А сам ты кто, ступающий другим

На лица в Антеноре, – он ответил, -

Больней, чем если бы ты был живым?"

91  "Я жив, и ты бы утешенье встретил, -

Был мой ответ, – когда б из рода в род

В моих созвучьях я тебя отметил".

94  И он сказал: "Хочу наоборот.

Отстань, уйди; хитрец ты плоховатый:

Нашел, чем льстить средь ледяных болот!"

97  Вцепясь ему в затылок волосатый,

Я так сказал: "Себя ты назовешь

Иль без волос останешься, проклятый!"

100  И он в ответ: "Раз ты мне космы рвешь,

Я не скажу, не обнаружу, кто я,

Хотя б меня ты изувечил сплошь".

103  Уже, рукой в его загривке роя,

Я не одну ему повыдрал прядь,

А он глядел все книзу, громко воя.

106  Вдруг кто-то крикнул: "Бокка, брось орать!

И без того уж челюстью грохочешь.

Разлаялся! Кой черт с тобой опять?"

109  "Теперь молчи, – сказал я, – если хочешь,

Предатель гнусный! В мире свой позор

Через меня навеки ты упрочишь".

112  "Ступай, – сказал он, – врать тебе простор.

Но твой рассказ пусть в точности означит

И этого, что на язык так скор.

115  Он по французским денежкам здесь плачет.

"Дуэра, – ты расскажешь, – водворен

Там, где в прохладце грешный люд маячит"

118  А если спросят, кто еще, то вон -

Здесь Беккерия, ближе братьи прочей,

Которому нашейник рассечен;

121  Там Джанни Сольданьер потупил очи,

И Ганеллон, и Тебальделло с ним,

Тот, что Фаэнцу отомкнул средь ночи".

124  Мы отошли, и тут глазам моим

Предстали двое, в яме леденея;

Один, как шапкой, был накрыт другим.

127  Как хлеб грызет голодный, стервенея,

Так верхний зубы нижнему вонзал

Туда, где мозг смыкаются и шея.

130  И сам Тидей не яростней глодал

Лоб Меналиппа, в час перед кончиной,

Чем этот призрак череп пожирал.

33 "Ты, одержимый злобою звериной

К тому, кого ты истерзал, жуя,

Скажи, – промолвил я, – что ей причиной.

136  И если праведна вражда твоя, -

Узнав, кто вы и чем ты так обижен,

Тебе на свете послужу и я,

139  Пока не станет мой язык недвижен".