Эд зевнул, помахивая в воздухе чеком, чтобы просушить его.

– Это ваши дорожные расходы. Теперь я выпишу вам отдельный чек за ваше мошенничество.

Лицо Рейнхолда Миллера вспыхнуло от гнева.

– Я возьму деньги за дорогу, потому что они мне нужны. Но если вы считаете, что я жулик, мистер Уандер, вы можете оставить себе эти пятьдесят долларов.

– Это как вы пожелаете. Пожалуйста, распишитесь здесь, что вы получили полную компенсацию.

Рейнхолд Миллер схватил ручку, поставил подпись, взял чек на меньшую сумму, развернулся на каблуках и вышел через оббитую мягкой тканью дверь. Эд Уандер некоторое время оценивающе глядел ему вслед, затем сложил бумаги обратно в папку.

Джерри махал ему из контрольной будки. Эд поднялся, закурил сигарету и направился в будку.

– Джерри, где ты, черт бы тебя побрал, берешь эти тряпки? – поинтересовался он, входя. – В Армии Спасения? Ты позоришь нашу передачу. И что ты куришь в этой доисторической трубке, каминный уголь?

Техник фыркнул, выпустив клуб дыма из обсуждаемой трубки, и ответил:

– Здесь не телевидение. А если бы и было телевидение, я все равно не в кадре. Ну как, выдурил ты у него деньги, Крошка Эд?

– У кого?

– У этого Александра Великого.

– Он жулик.

– Знаешь, что я тебе скажу? Он, может, и попал пару раз пальцем в небо, но парень верил в то, что говорил. Он не пытался никого надуть.

– Мне так не кажется. У передачи ограниченный бюджет, Джерри.

– Ага. И если в конце месяца что‑то остается, оно попадает к тебе в карман. Кругленькая сумма может получиться.

– Тебе‑то что?

– Ничего. Мне нравится смотреть, как ты действуешь. Они могут выкинуть с работы девять человек из десяти, заменив их автоматами. Но вечный мошенник по‑прежнему здесь.

Эд Уандер покраснел.

– Лучше не суй нос в мои дела, если не хочешь нажить неприятностей!

Джерри вынул изо рта трубку и насмешливо хмыкнул.

– Неприятностей! Это от тебя‑то, Крошка Эд? Какие неприятности ты способен причинить кому бы то ни было, – он осмотрел свой правый кулак, – которых нельзя избежать, врезав тебе разок‑другой по смазливой физиономии?

Эд быстро сделал шаг назад. Затем собрался с духом и недружелюбно произнес:

– И это все, зачем ты меня сюда звал?

– Пока ты вел передачу, пришел Толстяк. Он хочет тебя видеть.

– Маллигэн? Что он здесь делает так поздно?

Эд Уандер повернулся и вышел, не дожидаясь ответа. Звуконепроницаемая дверь контрольной будки открывалась в небольшой холл. Оттуда две такие же двери вели: одна – в Студию Три, которой Эд Уандер пользовался для своей ночной передачи, другая – в коридор.

Эд направился по коридору в офис. Прежде чем оставить папку в своем столе, он подошел к столу Долли и сделал вид, что вздрогнул от ужаса.

– Боже правый, что ты сотворила с волосами?

Долли провела рукой по волосам.

– Тебе нравится, Крошка Эд? Это последний крик итальянской моды. Стиль «Фантазия».

Эд покачал головой, горестно закрыв глаза.

– Неужто настоящие женские прически никогда не вернутся? – он оставил шутливый тон.

Эд подошел к своему столу, положил папку в ящик и запер его. Поправляя галстук, он направился к двери в кабинет Мэтью Маллигэна. Перед дверью он на мгновение остановился, затем осторожно постучал два раза.

Глава телерадиостанции сидел за столом, слушая рок‑н‑свинг, завершающий передачу Эда.