– Проклятие на музыкальные автоматы?! – не выдержал кто‑то.

– Мы уже начали получать сообщения по этому поводу, – ровным тоном сказал Хопкинс. – Продолжайте, мистер Уандер.

– Однако это не объясняет того, что Таббер сделал физически. Запечатывания прорези для монет в автоматах автостоянок. Попадания молнии в ночной клуб, потому что его владелец устраивал шоу, в которых был стриптиз с участием подростков. Это не объясняет даже порванных на расстоянии гитарных струн.

Джим Уэстбрук, который сидел на углу с противоположной стороны стола, и которого Эд заметил только сейчас, сказал:

– Может быть, этот парень только ПОДУМАЛ, что струны порваны, потому что был под гипнозом Таббера.

Но непохоже было, что великий инженер‑консультант сам верил в то, что говорил.

– Мы просто не знаем, – сказал Эд. – Может быть, есть такое качество в самой природе: когда возникает необходимость в личности определенного типа, раса порождает такого человека. Быть может, природа сочла, что именно сейчас нужен человек с такими способностями, как у Таббера. Когда был нужен Ньютон, родился Ньютон. Можем ли мы объяснить его? Во времена Возрождения в таких городах, как Флоренция, был всплеск супер‑гениев. Может ли кто‑то объяснить фантастические способности Леонардо и Микеланджело? Черт его знает. Просто пришло их время. Расу НЕОБХОДИМО было вытащить из темного времени.

Дуайт Хопкинс вздохнул и провел худой рукой по рту и подбородку.

– Хорошо, – сказал он. – Тем не менее, мистер Ярдборо, проследите за тем, чтобы направление исследований доктора Джефферса продолжалось. Чрезвычайный приоритет. Мы не можем оставлять неисследованными возможные варианты. Угроза всей нашей нации растет в геометрической прогрессии.

– А теперь, – продолжил Хопкинс, – мы переходим к другому, очень неприятному вопросу. Генерал Крю, прошу вас.

Генерал тяжело поднялся на ноги, и еще до того, как он открыл рот, его лицо приобрело цвет красного дерева. Он взял со стола Хопкинса газету и потряс ею в воздухе.

– Кто тот предатель, который проболтался обо всем АП‑Рейтер?!

Эд Уандер вытащил свою газету из кармана и развернул ее. На первой странице самым крупным шрифтом было набрано:

В КРАХЕ ТВ‑РАДИО‑КИНО ВИНОВЕН РЕЛИГИОЗНЫЙ ЛИДЕР

Эду не нужно было читать. Он знал, что там написано.

– Я думал, что тебе никто не поверит, – буркнул он в сторону репортера.

Базз ухмыльнулся ему, вынул изо рта сигару и ткнул ею, как указкой, в грудь Эда.

– Входит в игру мой счастливый случай. Это с самого начала была моя сенсация, и я просто не мог не увидеть ее в печати. Ты вчера оставил меня заместителем. Ну вот, я отправил пару ребят в Кингсбург, чтобы они притащили Старую Язву из его кабинета в Кингсбурге прямиком сюда. Я показал ему весь наш штат, работающий над проектом «Таббер». Наконец его проняло. Неважно, верит он в это сам, или нет, но самая большая сенсация века стряслась в его собственном городе. Статья у меня уже была написана. Он просто забрал ее с собой.

– А в АП‑Рейтер она попала из «Таймс‑Трибьюн», ты, идиот! – рявкнул на него Эд. – Ты знаешь, что ты наделал?

– Я знаю, что он наделал, – сказал Хопкинс. Все спокойствие мгновенно улетучилось из его голоса. – Он сделал из администрации посмешище. Мне казалось, я ясно сказал, что на этой стадии наши расследования должны держаться в тайне, пока не будут собраны более точные данные.

Эд Уандер вскочил с места, его лицо исказилось.