– Мы не обнаружили признаков повышенной радиации внутри или вокруг корабля, – сказал Джилмон. – Если там и есть двигатель, вряд ли они используют ракетное топливо.

– Тогда что они применяют в качестве топлива? – спросил лейтенант.

– Все наши действия влекут за собой определённый риск, – рассудил Джилмон. – И если пришельцы думают, что мы способны самих себя сбить с толку фантазиями… Сделает ли это их сильнее? Какую пользу принесли нам страх и промедление?

Загудела сирена и эхом возвратилась со стороны гор. Пронзительный, леденящий душу звук. По всему периметру Территории заголосили громкоговорители:

– Чрезвычайная ситуация. Чрезвычайная ситуация. Всему личному составу немедленно эвакуироваться!

Сообщения повторялись, они звучали громче сирены, и Роджерсу показалось, что глаза вылезают из орбит. Вокруг Территории начали сигналить машины. Фары сверкали, как глаза разъярённых животных. Джилмон зажал уши ладонями.

– Ну что, начинаем или будем стоять на месте и трепать языком?

Роджерс кивнул.

– Вперёд!

Лейтенант вытащил из мешка белую куртку с двойным ремнём.

– Защита от остаточной радиации, сэр. Наденьте это, – объяснил он, стараясь перекричать шум.

Он достал другую куртку и облачился в неё сам, засунув раздвоенный конец ремня в петлю на спине. Куртка весила, вероятно, фунтов двадцать и казалась достаточно эластичной, несмотря на свинцовые пластины, вшитые в материю.

Роджерс и лейтенант помогли друг другу затянуть ремни.

– Пойдёмте, сэр, – сказал лейтенант. Они вместе вытащили бомбу из машины и положили на тележку. Снаряд весил, по меньшей мере, шестьдесят пять фунтов, возможно и семьдесят. – Не стоит осторожничать. Бомба способна выдержать ракетную атаку и океанический взрыв. Если бы мы вдарили по ней кувалдой, то и тогда она бы осталась невредимой.

Роджерс открыл ворота внутреннего ограждения, и они покатили тележку по песку, потом по тропинке, посыпанной гравием – к отверстию в горе. Им предстояло преодолеть сотню ярдов. Лейтенант собственноручно поднял снаряд и положил его на песок. Сирены не смолкали, громкоговорители монотонно повторяли приказ об эвакуации.

Первые проблески рассвета окрасили Гринуотер‑Рендж в неестественный алый цвет. Мятущиеся огоньки фар все ещё прорывались сквозь мглу, но теперь их стало значительно меньше.

– Похоже, они убираются прочь, – сказал Джилмон.

– Пора эвакуировать лагерь, – решил Роджерс. – Мне нужен лейтенант и ещё один человек.

– Я останусь до тех пор, пока вы не скроетесь в туннеле вместе со «стрелой».

– Мы теперь называем бомбу «обезьянкой», а не «стрелой», – поправил лейтенант.

– Чёрт с ней! Пусть будет «обезьянкой».

– »Обезьянка» у меня на спине.

Лейтенант вынул из ранца тефлоновый чехол и натянул его на цилиндр, закрепив ремнями и зажимом. Чехол защищал снаряд от острых углов и выступов, за которые тот мог зацепиться. Потом он прикрепил две верёвки к болтам, утопленным в верхней части цилиндра.

– Всё готово, сэр?

Роджерс кивнул.

– Пойдёмте.

Лейтенант отодвинул верхнюю пластинку и установил время.

– В вашем распоряжении сорок минут, сэр, начиная с того момента, когда я щёлкну переключателем. Мы останемся здесь ещё на пятнадцать минут. А вы помните: после выполнения задачи – скорее в безопасное место.

– Понятно.

Роджерс забрался в отверстие. С петли на поясе свисали верёвки. Он достиг первого поворота и остановился там, собираясь с силами.

– Поднимайте, – крикнул он.