ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Вот, воцаряется век последний из песни Сивиллы;

Наново нам сочтена череда несравненных столетий.

Время пришествию Девы, возврату царства Сатурна;

Перворожденное ныне с небес нисходит к нам поколенье.

Вергилий, Эклога IV

ГЛАВА 63

И снова Эцио в одиночестве ехал по Испании. Это была долгая дорога, ведущая почти прямо на север, к Виане. Он прибыл туда в марте. Город, который он увидел в миле или чуть дальше, выглядел точно так же, как в видении, показанном ему Яблоком. В центре города возвышалась хорошо укрепленная и окруженная крепкими стенами цитадель. Но кое-что отличалось от видения.

Ещё до пересечения границы с Наваррой намётанный глаз Эцио уловил признаки того, что город находится под осадой. Когда Эцио приехал в деревню, местные жители лишь головами качали в ответ на его вопросы. Лишь когда он разыскал священника, говорящего на латинском, то понял, что произошло.

– Возможно, вы знаете, что король и королева имеют на Наварру виды. Это очень богатые земли, и они хотят включить их в состав Испании.

– Значит, они хотят взять Виану?

– Они уже её взяли! По их поручению это сделал граф Лерин.

– А осаждающие?

– Наваррцы. Думаю, они победят.

– Почему?

– Ими командует опытный генерал, шурин короля Наварры.

Сердце Эцио забилось сильнее, но он хотел убедиться.

– Как его зовут?

– Наверное, он очень известен. Это герцог Валенсии, Чезаре Борджиа. Говорят, он когда-то командовал папской армией. Но испанские войска храбры. Они не побоялись сцепиться с врагом, и в полях за городом шли кровавые бои. Я не ходил туда, сын мой; там лишь разруха и кровь.

Эцио поблагодарил его и пришпорил коня.

Когда он прибыл на место, то увидел, что справа от него идет сражение, но поле битву окутал туман. В центре возвышался Чезаре Борджиа, разрубающий мечом всех противников, которые осмеливались приблизиться к нему. На Эцио набросился всадник – наваррец, с гербом – перекрещивающиеся желтые цепи на красном поле. Они сражались до тех пор, пока Эцио не удалось ударить противника с такой силой, что меч вошел в правое плечо и разрубил врага до груди. Он умер, не вскрикнув, добитый испанскими пехотинцами.

Чезаре был на ногах, и Эцио решил, что будет легче подобраться к нему пешком, поэтому спрыгнул с лошади и кинулся к Чезаре.

И вот, наконец, он лицом к лицу столкнулся с заклятым врагом. Лицо Чезаре, испещренное кровью и пылью, было суровым от напряжения, но когда он увидел Эцио, на лице его появилась решимость.

– Ассасин! Как ты нашел меня?

– Жажда мести за Марио Аудиторе привела меня к тебе.

Они бились на мечах, пока Эцио не удалось выбить у Чезаре меч. Тогда он отбросил в сторону свой и кинулся на Борджиа, стиснув руками его горло. Но Чезаре знал от Микелетто об искусстве удушения и сумел освободиться от захвата Эцио. Ассасин выхватил скрытый клинок, но Чезаре опять сумел справиться с противником.

Вокруг них бушевала битва. Трубы испанцев дали команду к отступлению. Торжествующий Чезаре крикнул ближайшим наваррским солдатам:

– Убить его! Убить ассасина! Порежьте этого ублюдка на куски!

Туман стал гуще, и Чезаре растворился в нем. Наваррцы окружили Эцио. Он отбивался от них долго, и битва была тяжелой. Потом они оставили его умирать.

Когда Эцио очнулся, то обнаружил, что лежит на спине, на поле боя. Прежде чем сесть, ему пришлось спихнуть с себя труп.

Облака над полем боя были кроваво-красными. Вдали гневно горело солнце. В воздухе над широкой насыпью, усеянной мертвецами, висела пыль.