Изменить размер шрифта - +

– Катерина пытается провести войска по флангу.

– Отлично. Тогда у нас ещё есть шанс. А теперь вперед!

– Подожди!

– Что еще?

– Где Яблоко? – Эцио понизил голос.

Он не стал говорить дяде, что оружие из Кодекса было уничтожено одним из первых залпов. Мысленно он молился, чтобы их с Леонардо пути каким-то чудом вновь пересеклись, и он не сомневался, что мастер всех искусств и наук поможет ему восстановить оружие в случае необходимости. В конце концов, у него оставался ещё скрытый клинок, да и сам он когда-то непревзойденно обращался с обычным оружием.

– Яблоко в безопасности, – успокоил его Марио. – Теперь иди. Если заметишь, что у Борджиа появилась хоть малейшая возможность разбить стены, бросай всё и спасай жителей. Ты понял?

– Да, дядя.

Марио положил руки на плечи Эцио и смотрел, долго и внимательно.

– Наша судьба лишь отчасти находится в наших руках. Мы можем проконтролировать лишь малую часть происходящего. Но никогда, никогда не забывай, племянник, что без ведома Господа ни единый волос не упадет с головы человека.

– Я понял, капитан.

Они немного помолчали. Потом Марио протянул руку.

– Вместе к победе!

Эцио взял его руку и крепко пожал.

– Вместе!

Марио повернулся, чтобы уйти.

– Капитан, будь осторожен! – сказал ему Эцио.

Марио мрачно кивнул.

– Сделаю всё возможное! Возьми мою лучшую лошадь и постарайся добраться до внешней стены так быстро, как только сможешь! – Он выхватил меч и, воинственно крикнув своим людям, ринулся на противника.

Эцио пару секунд наблюдал за ним, а потом побежал в конюшню, где ждал старый конюх, которому он вернул вчера сбежавшего коня. Огромный гнедой конь был уже оседлан и готов.

– Господин Марио уже отдал приказ, – сказал старик. – Может я уже и стар, но никто никогда не обвинял меня в бездействии. Но будь осторожен! Этот конь рвется в бой!

– Я поймал его вчера. Он меня помнит.

– Верно! Удачи! Мы все надеемся на вас!

Эцио вскочил в седло и направил энергичного коня к внешним стенам.

Он скакал через опустошенный город. Портной, мертвый и искалеченный, лежал перед своей лавкой. Разве он причинил хоть кому-нибудь зло? Анжелина, рыдающая перед горящим домом. Какой во всём этом смысл?

Война – вот что это было. Жестокость и безжалостность. Злоба и бессилие. В горле Эцио встал комок.

Свобода и Милосердие. И Любовь. Только за это стоило сражаться и убивать. Это были главные части Кредо Ассасинов. И Братства. Эцио ехал дальше, и на пути ему встречались сцены страшного запустения. Опустошение и хаос окружали его, пока он мчался по пылающему городу.

– Мои дети? Где мои дети? – Кричала молодая мать, а он ехал мимо, бессильный помочь.

– Хватайте, что можете, и убираемся отсюда! – Призывал кто-то.

– Моя нога! Мне оторвало ногу! – Вопил горожанин.

– Как мы можем спастись? – Визжали люди, метающиеся в панике.

– Где моя мама? Мама! Мама! – Звал ребенок.

Сердце Эцио окаменело. Он не мог спасти отдельных людей. Не было времени. Но если он должным образом организует оборону, то сумеет спасти больше людей, чем потеряет.

– Помогите! Помогите! – Закричала девочка-подросток, которую схватили и повалили на землю солдаты Борджиа.

Эцио ехал мрачный. Он должен убить их. Убить всех, кого сможет. Кто такой этот бессердечный Чезаре Борджиа? Мог ли он быть хуже Папы Римского? Был ли он злом, страшнее, чем тамплиеры?

– Воды! Воды! Принесите воды! – В отчаянии прокричал мужской голос.

Быстрый переход