Однако, когда мы миновали привычные повороты и пошли в другом направлении, я заметил, что мы двигаемся к медсанчасти. Мне было еще рано идти отмечаться к Сумарокову. Неужели опять что-то случилось с ребятами?

— Что-то случилось с Катериной Романовой? — спросил я, поравнявшись с адъютантом.

Боде покачал головой, продолжая двигаться вперёд.

— Дело не в ней, — ответил он коротко, бросив взгляд через плечо. — Ваш кузен великий князь…

Я резко остановился и в последний момент отдернул руку, чтобы не схватить адъютанта.

— В чем дело?

Боде инстинктивно отшатнулся, на миг в его глазах промелькнул страх — хоть я и был курсантом, но лейтенант был прекрасно осведомлен о моем потенциале. В следующий миг он быстро взял себя в руки и покачал головой.

— Не здесь, Алексей Иоаннович. Нам нужно поторопиться.

Проклятье. Точно что-то стряслось.

В последний раз, когда мы виделись с Андреем — а ведь это было сегодняшним утром! — кузен выглядел отлично для своего состояния. Я влил в него достаточно эфира, и лекари констатировали, что организм великого князя успешно противостоит заразе…

Так что изменилось? Тем более если понадобилась моя помощь.

Мы приблизились к медсанчасти, где царило странное оживление — сквозь стекла дверных окошек я видел, как суетились, перебегая из кабинета в кабинет, сотрудники в белых халатах.

— За мной!

Палаты Андрея и Катерины взяли под усиленную охрану, но и без этого в коридоре было достаточно сотрудников. Но Боде направился не к ним, а прямо к кабинету главы медсанчасти. Мне показалось, что из-за дверей доносился какой-то странный шум. По мере того как мы приближались, звуки стали отчётливее. Я услышал глухие удары, крики, ругань — и, возможно, едва уловимые вспышки заклинаний.

В кабинете Сумарокова развернулась схватка!

— В сторону! — рявкнул адъютант, и две медсестры прижались к стенам.

Моё сердце заколотилось в груди, адреналин взметнулся в крови, когда мы с Боде одновременно залетели в кабинет.

— Что за черт…

Андрей был там. Кузен, с лицом, искажённым диким возбуждением, стоял у стены в дальнем конце кабинета. Глаза горели неестественным зеленым светом — цвет энергии Искажения. Да и сам кузен казался невероятно бодрым для человека, который только что пережил тяжёлое воздействие инородной силы. Как раз в этот момент он загнал Сумарокова в угол, а рядом с ними Шереметева и несколько медиков безуспешно пытались сдержать его, применяя защитные заклинания.

— Андрей Федорович, пожалуйста, отойдите от его высокоблагородия! — Голос Шереметевой звенел металлом.

Сумароков судорожно сжимал небольшой металлический короб — такие как раз использовали для безопасного хранения пораженных инородной энергией артефактов. Начальник медсанчасти явно защищал этот артефакт от Андрея.

Судя по всему, Андрей перешел на следующую стадию — теперь им управляла жажда. Он тянулся к малейшей частичке энергии Искажения. А Сумароков, разумеется, не желал потакать этой тяге.

— Отдай его мне! — взревел Андрей, делая шаг вперёд. Его голос был почти неузнаваемым — полным ярости и болезненной нужды.

Между Андреем и Сумароковым пульсировал защитный барьер — лекари подпитывали его эфиром, пока Шереметева пыталась сдержать обезумевшего княжича. Но Андрея препятствия не смущали. Явно не отдавая себе отчета о том, что делал, он бросился грудью на защиту.

— Она там! Я ее чувствую!

Но барьер выдержал. Кузена отбросило на пару шагов назад, и он, словно кошка, уже готовился к новому прыжку. Я заметил остатки связывающей эфирной нити, что растворялась прямо на глазах — Шереметева пыталась гуманными способами удержать вышедшего из-под контроля парня.