Всего на миг на лице Павла Дмитриевича отразилось смятение — это место буквально прибивало к месту своим величием. Даже собственные богатства Павловичей сейчас показались ему жалкими по сравнению с этим нескончаемым великолепием.

— Ваши высочества, прошу следовать за мной, — поклонился слуга. — Вас уже ожидают их светлости.

По розовой мраморной лестнице, украшенной фарфоровыми вазами и бронзовыми статуями, гости поднимались в анфиладу залов. Одна комната сменяла другую, каждая роскошнее предыдущей. Их, словно на экскурсии, провели через бальную залу — белую, с позолотой, в стиле Возрождения.

Следующая гостиная была украшена выцветшими, но от этого не менее ценными гобеленами. Везде, куда ни глянь, драгоценные вещи: фарфор, картины, ковры, антиквариат, который хранил в себе века истории.

Павел изо всех сил старался сохранять спокойствие, но даже его взгляд с завистью скользнул по старинным гобеленам. В то время как Павловичи — благородные представители императорского дома — едва сводили концы с концами, чтобы поддерживать достойный образ жизни… Эти очередные светлейшие, очередные потомки порочной связи, только богатели и не стыдились это демонстрировать, словно какие-то купцы.

— Следи за лицом, сын, — тихо предостерег наследника Дмитрий Павлович. — Мы снизошли до них, но они должны думать, что мы нужны друг другу. Покажи им то, что они хотят увидеть.

— Конечно, отец.

В малой гостиной их уже ждали.

— Ваши высочества!

Темноволосый мужчина средних лет поднялся навстречу гостям. Он встретил их в свободном костюме из дорогого бархата. Тёмные волосы хозяина дворца были аккуратно зачёсаны назад, а на пальце блестел ранговый перстень с крупным рубином. Дмитрий Павлович почувствовал себя оскорбленным. Какую же наглость нужно иметь, чтобы встречать представителей императорской фамилии в домашнем!

— Николай Владимирович, — коротко кивнул старший Павлович. — Благодарим за приглашение.

— Что вы, Дмитрий Павлович. Это мы рады принимать столь высоких гостей. Не правда ли, матушка?

Из соседней комнаты вышла женщина лет шестидесяти. Полностью седоволосая, невероятно стройная, на грани болезненной худобы. На её пальце также красовался такой же рубиновый перстень, но он мерк на фоне других ее украшений.

— Разумеется, Николенька, — улыбнулась женщина. — Добро пожаловать, дорогие родственники.

Дмитрий Павлович тут же склонился в поклоне и приблизился, чтобы поцеловать руку дальней родственницы.

— Ирина Александровна, — выдохнул он. — Счастлив вас видеть.

Павел Дмитриевич тоже поцеловал руку женщины, которая годилась ему в бабушки. Дама внимательно рассматривала его и, очевидно, оказалась удовлетворена увиденным.

— Что ж, господа, прошу к столу за чай, — широким жестом хозяин дома пригласил гостей занять места.

Ирина Александровна чуть заметно улыбнулась, но её глаза оставались холодными и внимательными. Слуги, едва слышно передвигаясь по комнате, подали всем чай и предложили лёгкие угощения — изысканные пирожные и бутерброды. Хозяева предложили крепкие напитки, но Дмитрий Павлович отказался.

— Николай Владимирович, мы пришли обсудить насущные дела. А их лучше вести на трезвую голову.

Ирина Александровна велела всем слугам уйти. Павел внимательно наблюдал за отцом и заметил, что даже князю крови с трудом удавалось сдерживать раздражение. Он тяжело опустил чашку на блюдце, издав звонкий звук, и подался вперёд.

— Я пожертвовал своей дочерью ради ваших интересов, — начал он, его голос дрожал от негодования. — Но теперь неудачная попытка устранить её теперь грозит обратить внимание на нас всех! Это угрожает делу! И я требую объяснений.