Мы с Феликсом переглянулись.

— А откуда вы вообще пронюхали про кофеварку?

— Оттуда, что вы оба неожиданно начали просыпаться раньше и уже неделю после побудки не хотите убить все живое, — осклабился Лева.

Я драматично вздохнул.

— Ну вот и все, дорогой друг. Нас рассекретили.

— А еще только вы двое настолько одержимы кофе, — добавил Андрей. — Было просто сложить одно с другим. К тому же как-то утром сержант забыл закрыть дверь в подсобку, и мы все увидели.

— Vae victis! — сокрушенно произнес Феликс. — Горе побежденным…

— Да расслабься, не выдадим мы ваш маленький секрет, кофейные вы наркоманы.

В столовой главного корпуса царила обычная суета. Звенели вилки, стучали тарелки, слышались разговоры и смех.

Я пересел на край длинного стола, делая вид, что сосредоточен на разговоре с Вячеславом Одоевским. Мы с командиром второй группы обсуждали предстоящее занятие по магическому взаимодействию, а парни все время нам мешали.

Катерина сидела за соседним столом вместе с другими курсантами. Она беззаботно смеялась, обсуждая что-то с Еленой Салтыковой и Бэллой Цициановой. Елизавета Воронцова, сидящая рядом с ней, казалась столь же расслабленной, как и все остальные.

Но мы были начеку.

Всё могло произойти прямо здесь. Убрать Катерину прямо в толпе курсантов — довольно смелый и сложный ход, который никто не ожидал. Именно поэтому я считал, что Воронцова могла рискнуть. Если она хотела выйти сухой из воды, то ей следовало либо подставить кого-нибудь, либо воспользоваться суетой и увести от себя все подозрения.

Одоевский говорил что-то о стратегии взаимодействия групп, но я едва слушал. Мой взгляд периодически возвращался к Катерине. Я выдал ей чёткие инструкции: создать такую ситуацию, при которой её еда останется без присмотра. И пока что она играла свою роль безупречно. Время от времени отворачивалась, отвечала на вопросы курсантов за соседними столами, смеялась чужим шуткам. Всё выглядело непринужденно.

— Чёрт, Алексей, ты меня вообще слушаешь? — Одоевский постучал ложкой по своему подстаканнику.

— Да. Извини, Слава, — пробормотал я, стараясь выглядеть заинтересованным. — Так о чём мы говорили?

— О твоей группе, — хмыкнул Одоевский. — Ты не думаешь, что у вас слишком большая пропасть между алмазниками и всеми остальными?

— Ты за нас не переживай, — с улыбкой ответил я. — Всех подтянем. За Леню сейчас всей группой взялись, и он уже делает успехи. А ваш Брюс? Или Вороницкий? Ты видел, что за недоразумение они сделали вместо барьера?

Одоевский вздохнул.

— Мы уже тоже над этим работаем.

Я продолжал незаметно следить за Катериной и её окружением. Сидевшая близко к ней Воронцова выглядела расслабленной. Она обсуждала что-то с Яковом Брюсом, не проявляя ни малейшего интереса к происходящему вокруг. Но я буквально чувствовал, что она тоже считывала обстановку.

— Предлагаю на следующем совместном занятии перемешать группы, — сказал Одоевский. — Думаю, нашим ребятам будет полезно поработать с чужими эфирными энергиями. Вряд ли у многих из них была возможность так практиковаться…

— Да. Мне нравится идея…

Я снова взглянул на Катерину. В этот момент её окликнул кто-то из соседнего стола, и она, как и было запланировано, отвлеклась, повернувшись спиной к столу и оставив свою еду без присмотра.

Воронцова отреагировала мгновенно. Она потянулась к сахарнице и сделала лёгкое, почти незаметное движение рукой. Её пальцы всего на пару мгновений задержались над стаканом Катерины. Всё происходило так быстро, что обычный человек не обратил бы на это внимания. Но я видел. Видел, как пальцы Воронцовой едва заметно дрогнули, как мелькнуло что-то маленькое, что упало в стакан с чаем.