|
– Мужики, вы чего? – удивился Навуходоносор. Строгов сделал успокаивающий жест. – Мы только переговорим с глазу на глаз, – сказал он. – Тогда не отходите далеко, тут же аномалия на аномалии. – Мы станем вон там, – Строгов указал на подсвеченную холодными огнями стену коттеджа. – Мы все время будем в поле зрения. – Лады, – Навуходоносор покопался в кармане ветровки и вынул пару гаек. – Держи! Должно хватить. – Спасибо, брат! Первая гайка застучала по асфальту. От стены коттеджа исходила ощутимая пульсация, как будто внутри дома билось сердце. Бесчисленные огоньки, крохотные, словно глазки светодиодов, вспыхивали и гасли, порождая изменчивые узоры. С расхлябанных ветровых досок свисала похожая на водоросли бахрома. За окнами угадывалось синее газовое свечение, намекающее на присутствие «ведьминого студня». – Хотя бы один из нас должен выбраться, – сказал Лопес, закуривая. – Бесспорно, – согласился Строгов. – Наш запасной вариант – это журналистка, я сбросил на планшет собранные мною разведданные, и если ей суждено добраться до границы… – Все ясно, – подхватил Строгов, – ЦРУ возьмет Ким в оборот. Но что же будет дальше? Десант коммандос? Ядерный удар? Лопес покачал головой. – Я не знаю. Я выполняю ту же самую работу, что и ты. Собираю информацию. А какие на ее основе будут приниматься решения… Ты понял, что тут происходит? – Отчасти, – Строгов чиркнул зажигалкой, глубоко затянулся. – Здесь – лаборатория Зоны. Мутанты – подопытный материал. Коттеджи – муляж или, скорее, не очень удачная попытка мимикрии. – А Шестерня… – Такая же «пильмановская игрушка», забытая или же оставленная во время Посещения. Только Бродяга Дик – это механический медвежонок, а Шестерня – пирамидка или мячик. – Да, – багровые искры сорвались с сигареты Лопеса, вспыхнули и сразу померкли, подхваченные током воздуха. – Мне показалось, ты сразу понял, что такое Шестерня. Как только увидел тот подъемный кран. – Шестерня – это подвид Мясорубки, она тоже прячется в нашем механизме, – сказал Строгов. – Возможно – у нее есть подобие разума. Возможно – «пирамидка» и «медвежонок» работают в паре, выполняют какую-то программу. – Какую еще программу… – Лопес выпустил дым через ноздри, посмотрел в ту сторону, откуда ранее доносились испугавшие всех крики. – Они вторжение готовят. Их надо остановить. Нам и счастливчиков хватило, чтобы кровью умыться. А что если следующее поколение нечисти из Зоны окажется не по зубам нашим воякам? – Ты думаешь, что Папаша сможет убить Дика? Лопес покачал головой. – Кто-то из нас должен выбраться и доложить. Без разницы, чья контора получит информацию. Речь идет о выживании человечества. – Это ты загнул, – Строгов вздохнул. – Кто-то должен остаться с Папашей. Он на меня рассчитывает. Ты сможешь вывести Ким из Зоны, если я останусь с отрядом? Лопес сердито посмотрел на Строгова. – Не забывайся, Мигель. Ты – не сталкер, ты – агент ФСБ. Ты не живешь по местному кодексу чести. Папаша хочет погибнуть, мы же свою задачу выполнили – добыли нужные сведения. – Почему же, я живу по кодексу чести, – возразил Строгов. – И именно сталкерский закон я чту сильнее прочих. – Как знаешь, – окурок отправился в темноту и рассыпался пеплом, попав в поле действия притаившейся «прожарки». – Кстати, нам так и не удалось установить личность Краба. Строгов фыркнул. С какой это стати ЦРУ должно быть известно о самом законспирированном русском агенте в Директории? – Еще бы… – Почему же? – Лопес с вызовом поглядел Строгову в глаза. |
