– Впрочем, это уже неважно, – добавил я обескураженно.

– Не знаю… – девушка выглядела расстроенной, – но мне кажется, что в нашем городе никогда не было никаких проектных институтов… не считая университета, но вы говорите явно не о нем…

– Как называется город? – спросил я вдруг по наитию.

– Гринхилл, – сказала она и пояснила, заметив мое недоумение: – Говорят, его основали ангелы, отсюда и название… Вы все‑таки не местный, не так ли?

– Похоже, что так, – растерянно согласился я.

Куда же меня занесло из родного Северозаводска? И как мне вернуться назад?

– Что происходит с миром? – спросил я совсем не то, что хотел. – И мой ли это мир?

Вряд ли девушка поняла мой вопрос, но ответить она все же попыталась:

– Все ваши сегодняшние приключения, как я уже сказала, гремучая смесь невежества и потрясающего везения, но институт, отчет и эта – как вы назвали свою работу? – бухгалтерия? Такого, я уверена, и старожилы не припомнят!

Все же мы говорили на разных языках.

– Я с удовольствием расскажу о своей прежней жизни, – перебил я девушку, – но давайте для начала считать, что у меня полная амнезия, то бишь потеря памяти. Расскажите мне о жизни, как рассказали бы приезжему из дальних краев.

– С удовольствием! – рассмеялась она, то ли приняв сказанное за игру, то ли обрадовавшись хоть какой‑то определенности. – Но сначала, мой таинственный пришелец, вам не мешало бы представиться!

Я смущенно покраснел, вскочил, чуть не опрокинув столик, но поклонился с некоторой претензией на светский лоск:

– Горицкий Дмитрий Сергеевич, к вашим услугам! Нижайше прошу прощения за допущенную неучтивость!

– Айлин, – девушка чуть склонила голову в ответ и улыбнулась, – только, боюсь, услуги потребуются не от вас, а от меня… начиная с лекции о нашей жизни.

Она примолкла, решая, с чего начать. Я ждал.

– Наш мир… – все еще задумчиво произнесла она, – я провинциальная девчонка и мало знаю о мире… Говорят, где‑то до сих пор люди знают о Битве только понаслышке. Про нас такого не скажешь. Здесь до развалин рукой подать. А что до всяких страшилок, так в нашем городе последнее время и впрямь немного неуютно. Большинство жителей переехало в деревни, подальше от разрухи, хотя на моей памяти мало что изменилось: разве что упыри стали хитрее, но это естественно – живой крови поубавилось… магия стала какой‑то изощренно жестокой… Но это, наверное, обычный прогресс…

– Упыри? Магия? – я ошарашенно воззрился на Айлин: – Вы хотите сказать, что это нормально?!

– А чего особенного? Или в ваших краях нет ни того, ни другого? – Девушка недоверчиво выгнула бровь. – Говорят, есть где‑то и такие.

– Только в литературе… – начал было я, но осекся, вспомнив, с чего начался день.

– Значит, и у вас колдуют, – удовлетворенно констатировала она, – разве что не все и не так часто. У нас колдуют все, кому удается… а если не удается, то мир их праху. – На миг в ее лице проступило нечто диковато‑жестокое, но тут же исчезло. – Весь город пропитан заклинаниями: ты изобретаешь защиту, а сосед тут же начинает думать, как ее расколоть. Так и живем.

Я молча переваривал услышанное: неизвестный город с английским названием, магия вместо науки… или параллельно ей; заклинания, как наш привычный городской смог… Где я? И не надо говорить о сумасшествии – это пройденный этап рассуждений! Другая планета? Почему тогда мы понимаем друг друга? Альтернативный мир, параллельная вселенная? По крайней мере, это неоднократно обсуждавшаяся тема.