Вторая проблема — одежда, которая превратилась в лохмотья, какие и нищий побрезговал бы надеть. Опыт с кустарником подсказал мне, какой же я был идиот, что выбрасывал рвань, вместо того чтобы использовать вполне приличные кусочки для починки. Что делать. Издержки воспитания. Мне никогда не приходилось чинить или стирать свою одежду. Я всегда точно знал: если запачкалась, надо отдать прачке, если порвалась — выбросить или отдать белошвейке. Они починят, постирают, выгладят и на плечики повесят. Даже с мантиями не было забот. Пришла в негодность — сдал на склад и взамен получил новую. Когда же никого из этих нужных специалистов рядом не оказалось, богатенький аристократ стал беспомощнее младенца.

Дюжину дней я скитался в горах, питаясь… Лучше вам не знать чем и как. Конечно, под соответствующим соусом да с кучей пряных приправ это, может быть, и деликатес где-нибудь в империи Сун, но не у нас. На тринадцатый день я нашёл заброшенную тропу, которая ранее явно использовалась людьми. Справедливо решив, что уж к подножию гор она меня выведет, пошёл по ней вниз. Примерно через полдня пути наткнулся на небольшой завал из камней. Перебравшись через него, задумался наконец о том, что тропу наверняка ведь не зря забросили.

Видимо, частые камнепады сделали путешествие по этим местам слишком опасным. Теперь, прежде чем пройти участок пути, я внимательно осматривал склоны магическим зрением. Несколько раз очень осторожно рисковал просто перебегать опасные участки, и дважды мне пришлось самому обрушить едва державшиеся камни.

Форсируя очередной завал, я сначала ощутил смрад разложения, потом под одним из камней увидел слегка придавленную простую походную кожаную сумку. Её сжимала рука мертвеца, обглоданная падальщиками до костей.

Высвободив находку, я тут же принялся внимательно просматривать её содержимое. Там оказалась смена белья и простой, но крепкий костюм, который был мне слегка великоват и сидел мешковато, однако обрадовал больше, чем наряд от лучшего портного столицы. Подозреваю, что тело моё несколько усохло от горной диеты, но дайте мне пару недель нормального питания, и я снова буду всем известным Филином. Ещё в сумке были баночки и мешочки с самыми разнообразными приправами: несколько видов перца, имбирь, кардамон, мускатный орех, базилик, сушеный чеснок, ваниль, корица и многое другое.

На самом дне лежал аккуратно свернутый свиток пергамента. Документ извещал, что некий барон Тобиус фро Гормин заключил договор с господином Алониусом о нижеследующем… Короче, этого Алониуса наняли поваром на время путешествия в горах, с оплатой услуг в виде половины серебряной марки в день. Договор был составлен чин чином… на лоперском языке.

Не пожалев времени, я внимательно осмотрел завал и кое-где в щелях между камнями увидел нескольких задавленных людей в кольчугах и коней. Очень похоже на то, что весь небольшой отряд воинов нашёл здесь свою смерть.

Я вспомнил направление связи со Свентой, хорошенько подумал и пришёл к выводу, что по туннелям и лазам я умудрился пересечь горы и попасть в королевство Лопер. Главное, необходимо держать в секрете свою принадлежность к элморцам и целителям, иначе убьют на всякий случай, как шпиона, прикопают или камнями завалят, и никто никогда не узнает, что со мной приключилось. Горы умеют хранить тайны. Это и многое другое я за время блужданий понимать научился.

По-лоперски я говорил, спасибо Герболио, свободно. Кулинарию более-менее знал и лоперскую кухню, спасибо Свенте, тоже. Алониус, насколько я помнил из уроков в схоле, имя здесь достаточно распространенное, и всегда можно сказать, что я не тот Алониус, которого они знают, а совсем даже наоборот.