– Вряд ли. Зря ты Мишу завалил. Цыган я не кину. Так что вариант один, и он не обсуждается. Ты делаешь проход. Согласен на разовый, бизнес тут меня больше не привлекает. Риски не опрадывают себя. Уходим вместе. Твою мать отпускаю – живую. Но не здесь, а в России, она нужна как страховка. В Брянске сдаю тебя цыганам. Объясняйтесь сами.

– Помнишь рощу, в ней вы разбили палатку?

– Да. Ту, где ты Мишку подстрелил. И после которой Настя ничего не помнила, все ее воспоминания обрываются в школе, потом начинаются с пистолета в руках и крови на земле. Мне заливал – ничего им не угрожает.

О, черт! Наша с Бибом недоработка. Стирали же ей память. Не подумал тогда, что девица станет нежелательным свидетелем.

– А что может угрожать трупу?

– Твоя правда. Ну что, сделать, чтоб твоей маме тоже ничего не угрожало? – он поднял пульт и демонстративно погладил кнопку. – Многоразовая штука. Отмываешь, заряжаешь гексогеном по новой – и готово к употреблению. Она будет третьей.

– Не надо! – вырвалось у меня.

– Верно мыслишь. Поэтому снимай пояс и клади кобуру на землю, – в левой руке у него появился иностранный пистолет, вроде – Беретта. – Теперь скажи двум энтузиастам, что пытаются меня окружить, пусть бросят стволы и проваливают. Могу вас всех перестрелять. Но у меня другая цель – вернуться в Брянск. С тобой и как можно скорее. А ты мне расскажешь сейчас как это сделать.

Я повиновался. И услышал шепот Биба в голове.

«Хозяин! Я могу на него напасть».

«Амулет?»

«Больно. Очень. Пару секунд выдержу».

«Но если в вашей борьбе он сожмет руку?»

«Тогда откажись от меня».

И призрак погибнет.

Но сейчас именно такие ставки.

«Работаем, Биб».

«Хозяин! Иди к нему ближе. Мне нужна опора – вся твоя сила. Отрублю его – хватай тот предмет».

Не слишком рассчитывая на успех, я поднял руки вверх и скомандовал:

– Отец! Нираг! Оружие на землю и назад! – потом ему: – Артур! Я проведу тебя на Землю. Давай обсудим – как я могу быть уверен, что ты не убъешь маму?

С этими словами двинулся вперед. И увидел, как его скрутило. Заодно – меня. До потемнения в глазах. Мир стал серым…

Боль была такая, будто Бобик хватанул меня за причиндалы.

Я совсем забыл о собаке и сразу не понял, почему рука с пультом отделилась от тела и упала. За ней полетела конечность с пистолетом.

Артур с изумлением глянул на культи, короткие – выше локтя, откуда фонтаном била кровь. Повалился на колени, теряя сознание.

Боль исчезла, будто и не было ее. Вздохнул полной грудью. Чесслово, уже и не больно!

Набежал отец. Поддел крышку пульта и вырвал батарейку. Потом бросился к маме. Она плакала.

– Все время молилась… Бог мне помог…

Посланник того бога отозвался не сразу.

«Обожди… хозяин… я… сейчас… Амулет…».

Он был истощен – на грани того, чтоб развеяться.

Я бегом отдалился от тела.

– Нираг! Срочно обыщи подонка. У него зеленый камень. Колдовской. Немедленно разбей!

Тот перевернул Артура, с опаской посматривая на Бобика – не подумает ли тот, что человек решил отобрать собачий ужин. Пес понюхал кровь и отступил. Доедать бандита он не собирался.

Наверно, безрукого успели бы спасти, не дав умереть от потери крови. Но поначалу было не до него. А когда я его пнул ногой, он уже не дышал. И кровь не шла.

Потом ехали домой, кроме Нирага – он ловил кхара Артура.

Оживший Биб рассказал:

– Ни выпить душу, ни перехватить управление его телом я не мог.